Камень

— Серёжа, а ты знаешь, что алмаз считался живым камнем? — заговорила она о своих любимых алмазах. — Говорят, что шлифовать алмаз должен один человек, смена мастеров отразится на игре граней. Нельзя делать перерыва в работе, иначе утратится яркость. Мастер должен быть в хорошем настроении вот тогда бриллиант выйдет чудесным.

— А говорят, что есть целебные камни…

— Серёжа, так это же алмаз. Он укрощает ярость и властолюбие. Созерцание прозрачного бриллианта разгоняет хандру. В битве побеждает тот, у кого есть алмаз. Он сгоняет с лица «пёстрый цвет». А если подержать алмаз в воде, а потом её выпить, то придёт счастье и здоровье.

Рябинин упрямо решил отыскать алмаз во что бы то ни стало, настоять воды и выпить — для счастья и здоровья, хотя у него было то и другое. Но про запас. Он ещё не знал, как будет необходим глоток этой воды самой Маше Багрянцевой…

Видимо, он задумался. Она ждала, не понимая, почему разговор о её работе привёл к молчаливой заминке.

До этой паузы Рябинин решил не объяснять ей того, чего она не понимает и не поймёт. Теперь это решение удивило его своей глупостью — объяснять, именно объяснять всё со скрупулёзной доходчивостью. Кому же, как не ему; кому же, как не ей.

— Вы не спешите? — спросил он.

— Нет-нет, у меня местная командировка на весь день.

— Не любите её?

— Кого?

— Свою работу.

— Холодильники, морозильные камеры, рефрижераторы, криогенная техника… В общем, холодрыга.

Она передёрнула покатыми плечами, словно прислонилась к этой самой морозильной камере.

— Что делаете лично вы?

— Что придётся. Знаете, почему я командирована в город? Ищу обои для начальника сектора.

— Как… обои?

— Начальник квартиру ремонтирует. Попросил найти красивые обои. Даже нарисовал какие…

— Вы на должности инженера?

— Старшего инженера.

— И вы… согласились?

— Рыба ищет, где глубоко, а молодёжь — где легко, — усмехнулась она неуверенно, точно примериваясь, можно ли с ним так шутить.

Рябинин молчал. Была бы она посторонней, он бы с ней мгновенно распрощался, потому что не мог дружески беседовать с человеком, который бегает за обоями для начальника.

— Вы начальника любите, уважаете, жалеете?..

— Он мне нужен.

— Как нужен?

— Обещал помочь с диссертацией.

— Вы же не любите эту работу.

— Поэтому и хочу защититься, чтобы быть подальше от этой работы.

— Наверное, проще было бы её сменить.

— Женщину-инженера нигде всерьёз не принимают.

— Можно овладеть интересной специальностью…

— Какой специальностью? — спросила она с такой удивлённой иронией, словно он предложил ей что-то неприличное.

— Мало ли профессий, — стушевался он.

— Кандидат наук получше любой профессии.

— Вряд ли.

— Может быть, мне пойти в ПТУ? — усмехнулась она, опять смутив его убеждённой иронией.

Рябинин догадался, почему он, сорокалетний мужик, смущается двадцатисемилетней девицы, — за её иронией стоял скороспелый опыт, стояли дяди и тёти, извечные враги его, которые уж точно знали, что кандидат наук лучше ткачихи. Дочь Маши Багрянцевой… А не дочь ли тех ловких дядь и теть? Тогда он тем более должен хоть как-то вклиниться в её представление о мире и, может быть, вклиниться в её судьбу.

— Что вы любите делать?

— В каком смысле?

— Ну, готовить, шить, стирать, вязать?

— Люблю печь пироги.

— Так не пойти ли вам в кондитеры?

Она на секунду приоткрыла рот и дрогнула тонким носиком.

— Иронизируете?

— Это же лучше, чем старший инженер, бегающий за обоями для начальника. Это же лучше, чем заурядный кандидат.

— Я впервые вижу человека, который отговаривает быть кандидатом наук.

— Потому что вы и в кандидатах будете прозябать.

— Странно… Осуждаете благородное желание заняться наукой.

Те пройдошистые люди, которых не любил Рябинин, были откровеннее. Вот так, сидя с глазу на глаз, они бы никогда не сказали, что в них кипит благородное желание посвятить себя науке; они бы выразились прямее — мол, нужны кандидатские корочки; мол, жизнь есть жизнь. Но Жанна ещё не была искушена жизненным опытом и поэтому не знала, что в очевидном выгоднее признаться.

— Ваше благородное желание получить учёную степень — просто дань моде. В день защищается более семидесяти диссертаций.

— Вероятно, эта мода вызвана потребностью практики.

— Я скажу, чем это вызвано… Человеку хочется иметь какое-то положение в обществе, стать значительным. Путей для этого предостаточно. Например, сделаться руководителем производства. Но ведь надо проработать много лет, накопить опыт, проявить себя, иметь организаторские способности… Трудно. Можно стать известным рабочим. Тогда надо повкалывать, надо попотеть, надо в спецовке походить… Трудно. Можно стать военачальником. Опять-таки надо послужить не один годик, по стране мытариться, себя не жалеть… Трудно. Стать артистом, писателем, режиссёром?.. Талант надо иметь, ночи не спать, да и вдруг ничего не выйдет… Трудно. Но, оказывается, есть одно звание, кандидат наук, которое трудов возьмёт не много, что-то года три, а и звучит, и престижно, и вроде бы учёный, и вроде бы цель достигнута. Вот и вы… Не работу по душе, а хотите престижное звание заиметь, вроде модных джинсов.