Камень 1993. Книга 2

Эдик с подозрением посмотрел на меня, но звук все же отрегулировал. Ролик про «Юпи» как раз сменился видеорядом с ковбоем и индейцем, которые продвигали печеньки Wagon Wills. Я мельком взглянул на пульт в прозрачном полиэтилене и улыбнулся, не выдержав. В моем времени так только бабушки делали.

— Что такое? — нахмурился парень.

— Да это я так, о своем, — я кивнул в благодарность, схватил обе чашки с кофе и пошел к столику, где уже разложилась Нестерова.

— Хорошая у вас техника, — я показал взглядом на миниатюрный «Панасоник», лежащий рядом с блокнотом.

— Подарок, — лаконично ответила София. — Спасибо за «Колу». Итак, Вадим, могу вас поздравить с открытием нового интересного заведения. Расскажете, как вам пришла в голову такая идея?

— Легко, — улыбнулся я.

— И еще, — девушка нажала на кнопку записи. — Каково наживаться на детях?

Глава 20

Сижу с чашкой кофе в руках, смотрю на журналистку и улыбаюсь. Разумеется, я не мальчик-колокольчик, ни разу не динь-динь — мне и не такие вопросы в лоб задавали. А нередко и напрямую обвиняли — жлоб, ворюга, скряга. Еще сволочь, это я часто от девушек слышал. В целом Соня меня не удивила. Обычная тактика: никаких тебе предисловий, просто — раз, и на тебе.

— А с чего вы решили, что я наживаюсь на детях? — я спокойно поставил чашку на стол, решив, что пусть кофе лучше остынет.

С журналистами нельзя ссориться, это непреложная истина для политиков и бизнесменов. Особенно с теми, кто настолько талантлив, что может тебя как возвысить, так и уничтожить. Вряд ли, конечно, меня раскатает уездная репортерша, но геморроя точно добавит… И тут важно сразу не сплоховать. Барышня передо мной выбрала до боли знакомую тактику: подумала, что молодой паренек при виде красотки растеряется и не сможет среагировать на провокационные вопросы. И сейчас меня явно прощупывает, соблазнительно улыбаясь — играет, как кошка с мышкой. Только откуда ей знать, что меня таким уже давно не проймешь.

— Я специально пришла пораньше инкогнито, походила в толпе, позадавала вопросы, — девушка сделала глубокий глоток, и я невольно подумал, что она так могла обжечь себе пищевод. Эдик не пожалел кипятка. — В принципе присмотрелась к людям. Ваша клиентура — это как раз школьники и студенты. Причем первых в разы больше. Там даже младшеклассники есть. А вы с них берете деньги за развлечения. Разве это не нажива? И разве не на детях? С каким утверждением вы больше всего не согласны?

— Кажется, наш разговор пошел не туда, — я покачал головой и вновь демонстративно посмотрел на часы. — Извините, но у нас запуск бизнеса, и мне сейчас не до ваших нападок. И если вам больше не о чем спросить…

— Постойте! — журналистка примирительно выставила вперед открытые ладони. — Не подумайте, я не хочу вас топить… Но наши читатели, среди которых точно будут родители ваших клиентов, такой вопрос обязательно зададут.

Надо же, как легко она дала заднюю. Впрочем, умело выкрутилась, надо признать. Так что теперь уже мне нужно ее дожать.

— А разве не наживаются на детях кондитеры? — я все же сделал глоток, подавая знак, что готов выделить журналистке еще какое-то время. — И не наживаются ли на них фармацевты? Ах да, может, еще кино и театры наживаются на юных зрителях? А цирки?

— Вы передергиваете, — София пристально посмотрела на меня. — Лекарства нужны, чтобы вылечить заболевших детей. Конфеты и шоколад — пусть с натяжкой, но это продукты питания. Десерт. Сахар человеку необходим. А театр, цирк и кино — извините, но это целая индустрия развлечений.

— К которой относится и индустрия игр. А еще это возможность для ребят, у кого нет больших денег, провести время не в загаженных подъездах и не дыша бензином в пакете. Естественно, я понимаю, к чему вы клоните, — я развел руками. — Но мы занимаемся бизнесом. И люди имеют право тратить заработанные деньги так, как им хочется. Я не могу заглянуть в душу каждого школьника или студента. Они уже достаточно взрослые, чтобы сделать выбор. Кроме того, я еще и даю им работу. Если у кого-то нет денег, он может получить бонусные часы игры за небольшую услугу. Помощь в уборке, к примеру. Разве это не лучше, чем стоять на ветру с мокрой тряпкой и намывать грязные машины?

— Возможно, — уклончиво ответила Соня. — Я бы сказала, что детский труд изначально порочная практика. Но вынуждена признать, что сейчас время такое, без этого не обойтись. С другой стороны, ты же сам ничего не производишь, Вадим, — она резко перешла на «ты». — Приводишь в пример цирк и театр? Вот только там люди готовятся, репетируют. А киносъемки — еще более сложная и трудоемкая работа. Работа! А ты выбрал простой вариант: поставил телики с приставками, нацелившись на самую беззащитную часть общества. Деньги, которые несут тебе дети, они берут у родителей. Которые вкалывают на производстве за гроши, что вдобавок еще и не платят вовремя. Ты выдаиваешь людей, используя их детей как прокладку.

— Громкие слова, — я вновь улыбнулся. — Или вы опять репетируете вопросы читателей?