Камень без меча

Вид из окна был интереснее. Как из самолета. Захватывало дух, когда глубоко внизу плавали облака. На такой высоте нельзя было прожить без кислородного прибора, – но то на Земле. В замке Камелот дышалось очень даже хорошо. А из окна комнаты пленника можно было видеть и дальние заснеженные пики, и водопады, и сверкающие на солнце озера, похожие на осколки небесного зеркала, и ковер тропического леса в самом низу. Нельзя было только увидеть море – замок стоял в самом сердце острова, не то что Тинтагэль. Пленник часто ложился на широкий подоконник и смотрел туда, где терялось подножие горы-основания Камелота. Поначалу иногда даже плевал вниз из любопытства.

А внизу время от времени кружили разные диковинные птицы и иные крылатые существа. Никто из них почему-то не поднимался до окон комнаты заточения Кукушкина.

Заточением это, конечно, тоже было нелегко посчитать, и не только из-за приличных условий содержания. В пределах верхних ярусов замка Санчо была предоставлена свобода. Дверь не запиралась, и он мог, сколько хотел, бродить по коридорам и залам, выходить на стену и гулять на оазисах-террасах, этих висячих над бездной садов Камелота. Наверное, мог бы даже забраться на крышу какой-нибудь башни, но побаивался – крыши тут были сплошь круглые и остроконечные, как носы космических ракет.

Тем не менее, для Санчо было совершенно ясно, что свобода мнимая, потому что он постоянно чувствовал за собой незримый и бесшумный надзор. Оруженосец даже был уверен, что магический шар в его покое тоже служил не только телевизором для жильца, но и камерой наблюдения для хозяина. Шар всегда мерцал и никогда не гас, а когда на Авалон опускалась звездная ночь, то внутри прозрачной сферы искрились снежинками сполохи белесого тумана. Санчо это почему-то напоминало о зеркалах в комнатах для допросов из полицейских фильмов: за таким зеркалом всегда кто-то стоит и смотрит на тебя.

Вначале пленник сторонился всех бывших рыцарей, пока не сообразил, что им на него, в общем-то, наплевать. Санчо для большинства из них был всего лишь заложником. Трофеем. Им нужен был не он сам, а его грань Экскалибура, и новый самозванный Орден ее получил. Разговаривали с узником только Артур и Тристан. Для остальных его вроде как не существовало, вернее, они относились к Санчо не лучше, чем к тем же гигантским муравьям или гоблинам из челяди Тинтагэля. В самом Камелоте Санчо никакой прислуги не увидел: замок был похож на магический «умный дом» под управлением искусственного интеллекта.

Однако к Санчо приставили еще нечто среднее между надзирателем и камердинером. Именно «нечто», ибо ни один, самый гибкий или даже раздвоенный язык не повернулся бы назвать это «некто». Хотя оно определенно было живым. Нечто было здоровенной летающей пастью. Одной-единственной пастью, без глаз, носа, ушей и всего остального. Хотя, присмотревшись, Санчо увидел среди острых зубов язык и нёбо. Как она издавала звуки, где там у нее располагались связки, легкие и диафрагма, оставалось только гадать. Однако пасть могла говорить, хотя и не была разговорчивой, ограничиваясь репликами вроде «Хозяин зовет!». К счастью, она не летала за Кукушкиным по пятам все время. В Камелоте хватало иных, живых и неживых соглядатаев.

Дважды в день пасть прилетала за Кукушкиным, чтобы призвать в трапезную. Бывшие рыцари собирались вместе за завтраком и ужином у общего стола. Стол, разумеется, был круглым, но не тем самым – в зал с настоящим Круглым столом оруженосца никогда не приводили.

К обязательному ужину выходили все без исключения смертные обитатели Камелота. Даже один мертвый – зомбиподобный Мордред, хотя Санчо ни разу не видел, чтобы тот чем-то питался. Рыцарь-призрак лишь брал в руки кубок, но опять же ни разу даже не пригубил, кажется, только вдыхал букет и этим насыщался. Зато шумно поглощал эль сэр Агравэйн, самый неуемный бражник Ордена. Тристан, который всегда усаживал Санчо рядом с собой, как-то неслышно заметил, что если бы Агравэйн получил во владение крепость, то ее следовало бы назвать крепостью Сорока Градусов.

Санчо познакомился и с женой Тристана. Изольда была красивой женщиной средних лет, немного склонной к полноте, но ей это даже как-то шло, тем более, что по сравнению с депардьеобразным сэром Тристаном она выглядела вполне стройной. А еще она выглядела старше мужа, хотя они были ровесниками – на Тристана, как и на всех рыцарей, омолаживающе действовал Экскалибур. Санчо тут же понял, что в этом крылась еще одна причина, почему Тристан отказался от меча. Кукушкин и Изольда подружились сразу же, потому что оба, как ни крути, были заложниками в Камелоте.