Камень. Бронза. Железо

Вся первобытность, которую мы исследуем, безымянна, конкретные события невосстановимы. Только кремень, следы жилищ и очагов в песчаном грунте. Редко — кость, рог, дерево, хотя в первобытности изделия из них могли даже преобладать. Да вот не сохранились за прошедшие 8-10 тысяч лет.

По бренным остаткам, проявляющимся под лопатой и ножом на раскопе, можно реконструировать только общий ход истории, эволюцию хозяйства, образа жизни, техники. Остальное по крупицам, по аналогиям, по сопоставлениям с этнографическими свидетельствами.

А ведь мезолит — эпоха великих открытий первобытности.

И главное среди первых — лук и стрелы. Лыжи и сани, лодки-долблёнки и плоты — эти средства транспорта, появившиеся в мезолите, позволяли преодолевать заснеженные пространства, преследовать зверя и доставлять добычу в лагерь, широко освоить рыболовство, сделать реки дорогами, а лодки и плоты плавучими мостами. Сейчас это атрибуты спортсменов, туристов, а в промысле зверя и рыбы применяются обычно любителями.

Рыболовство стало основой хозяйства в лесной зоне позже, в конце каменного века, но орудия и средства лова изобрели в мезолите. В торфяных озёрно-болотных отложениях встречаются гарпуны и остроги самых разнообразных форм: ведь это эпоха экспериментов, поисков наилучшего взаимодействия с природой, эпоха технических новшеств. Со временем орудия труда становятся серийными и специализированными, что диктуется самой хозяйственной практикой. Помимо гарпунов и острог иногда находят верши, остатки сетей (в местечке Антреа под Выборгом, например, обнаружен обрывок сети из волокон крапивы). В наше время в индивидуальном лове всё это — атрибуты браконьерства, в мезолите же — явление вполне естественное. При слабой заселённости просторов, малочисленности населения и рациональном хозяйстве урон живой природе был минимален и с избытком восполнялся ею.

Производство орудий труда опиралось на кремнёвую индустрию, поэтому районы, богатые кремнем, заселялись в мезолите весьма плотно, и эта картина сохранялась вплоть до освоения металлообработки, до середины I тыс. до н. э.

На территории Тверской области особенно выделяется в этом отношении Ржевско-Старицкое Поволжье — участок течения Волги от Бенских порогов до нижней границы “Старицких ворот”. Запасы кремня здесь таковы, что в виде сырья, полуфабрикатов и готовых изделий он расходился далеко за пределы этого района. Ржевско-старицкий кремень — особый, его не спутаешь, особенно в сериях, ни с каким другим. Конечно, он разных оттенков, но особенно известен фиолетовый, сиреневый, розовый. Он очень высокого качества, однороден, твёрд, прекрасно раскалывается, даёт острую режущую кромку.

Население, обитавшее здесь, имело преимущества перед коллективами, жившими на территориях, где кремень отсутствовал или имелся лишь в виде отдельных конкреций и галек. Не приходилось тревожиться за то, что не из чего делать орудия труда. Можно было легко заменить сломанные изделия, экспериментировать в формах и в технологии. Видимо, определённую выгоду приносил и обмен сырья и полуфабрикатов на что-то другое. Этим другим могли быть шкурки пушных зверьков, вяленые и копчёные продукты питания, соль, янтарь...

Границы охотничьих и родоплеменных территорий строго соблюдались, поэтому монополия на сырьё из таких месторождений нарушалась чужаками редко, лишь при каких-то мощных внешних вторжениях. Сырьё добывали на выходах кремнесодержащих известняков в обрезах берегов Волги. Здесь же действовали и мастерские по обработке кремня. Они располагались, как правило, рядом с поселениями, вернее — поселения рядом с мастерскими. Порою это были места, не самые лучшие для проживания — и по грунту, и по степени защищённости от ветров, и по освещённости, и даже по запасам добычи в округе... Но все эти неудобства с лихвой окупались возможностью неограниченной добычи, обработки и экспорта “стратегического сырья первобытности" — кремня.

Мастерские не были однообразными: они варьировались и по продолжительности использования, и по общей направленности, и по степени специализации. Например, раскопанная мной в 1977-1984 годах стоянка-мастерская Петрищево 11 под Ржевом, существовавшая в 7-6 тыс. до н. э., использовалась только для получения на ней кремнёвых пластин. Их скалывали со встреченных в культурном слое сериями стандартных удлинённых кремнёвых ядрищ-нуклеусов. Пластины могли служить заготовками для разнообразных режущих и скребущих орудий труда и наконечников охотничьего оружия. Мне долго не верилось, что, лишь недавно появившись в Верхневолжье, люди столь продуманно, экономически чётко и умело могли вести своё хозяйство, что специализация была столь глубокой. Эта недооценка — рецидив общего предвзятого отношения к далёким предкам.