Камень Дуччо

Однако Леонардо видел войну. И она запомнилась ему как ужасающее торжество хаоса и жестокости: сверкающая сталь безжалостных клинков, брызжущая из ран алая дымящаяся кровь, пороховая гарь и копоть, отливающая влажной белизной кость, торчащая из развороченной плоти, синева сумерек, опускающаяся на бледные лица умирающих солдат. Его фреска не будет парадной, она передаст неистовый вихрь борьбы, засасывающий в свое чрево, перемалывающий и калечащий людей и лошадей, сверкающий сталью клинков и щитов. Это будет единая кольцевая композиция, затягивающая зрителя в водоворот безумия, заставляющая его скользить по спирали все глубже и глубже в пучину битвы, – точно так же, как война вовлекает солдат в свой страшный круг, разорвать который практически невозможно.

– Господин! – Салаи ворвался в залу.

– Рад тебя видеть. Встань-ка вот здесь, у стены, вот так. – Леонардо показал нужную позу и отшатнулся назад, словно перед ним взметнулся на дыбы конь. – Хочу посмотреть, как это будет выглядеть от противоположной стены.

– Не время, мастер! Надо улепетывать отсюда! – С Салаи ручьями стекала вода. – Наводнение!

– Где? Здесь, на площади?

После дождя возле дворца Синьории часто образовывались огромные лужи.

– Арно! Арно разлилась. – Салаи смотрел на Леонардо расширившимися от страха глазами. Казалось, он даже стал ниже ростом. Леонардо вдруг заметил, что его помощник босой. – Дамбы прорвало.

Леонардо внимательно оглядел Салаи. Похоже, тот одевался в страшной спешке. Натянул на себя первое, что попалось под руку, даже пуговицы не застегнул на рубахе. Мокрые волосы висели патлами, грудь ходила ходуном от бега, уши горели рубиновым цветом, глаза тоже были красные.

– Быть этого не может.

Леонардо спокойно повернулся к стене. Может, следует добавить в композицию еще одну лошадь, чтобы усилить ощущение хаоса?

– Господин, там люди гибнут!

Леонардо покачал головой. Арно разливалась раз в несколько лет. Вода выходила из берегов, поднималась локтя на полтора, до окон первых этажей, могла снести несколько ветхих домишек. Никто при этом не погибал.

– Послушай-ка, Салаи, сейчас мне некогда ловить ящериц в своих простынях.

– Я не шучу, господин! Ваши расчеты к чертям провалились. Строительную площадку смыло водой. Рабочие… люди погибли.

Леонардо слышал слова Салаи, но в его сознание они не проникали.

– Что заставляет тебя выдумывать такие ужасные вещи, Джакомо? Ты что, сердишься на меня?

– Когда горожане осознают масштаб бедствия, – Салаи принялся быстро собирать с пола разбросанные мелки и листы бумаги, – они придут за вами, они разорвут вас на куски. Нам надо бежать. – Трясущимися руками юноша лихорадочно запихивал принадлежности Леонардо в его кожаную суму.

Забота помощника тронула Леонардо, но он никак не мог взять в толк, чем она вызвана.

– Если вдруг на площадь Синьории и правда просочится немного воды, положим наши вещи повыше, – решил Леонардо и засунул суму, а вместе с ней отстегнутый от пояса альбом для зарисовок в расположенную высоко над полом нишу в стене. – Идем, Салаи, – спокойно сказал он. – Спустимся к Арно, просто чтобы убедиться в том, что ты ошибаешься.

Снаружи свирепствовал ливень, вода извергалась с неба сплошной стеной. Грохот стоял такой, словно в горах начался камнепад. Гром сотрясал землю, небо освещали сполохи молний. За какие-то секунды Леонардо промок до нитки. Его ноги погрузились в глубокую холодную лужу, площадь на глазах превращалась в озеро. Стремительно прибывающая вода закручивалась уже вокруг его голеней.

Воздух пах илом и болотной грязью. Впрочем, Леонардо это не смущало. Он твердо знал: дойдя до реки, он увидит, что его плотина и дамбы прочно держат поток. Всего два дня назад, прямо накануне этого чертова ливня, он лично проверил состояние дел. Рабочие как раз закончили сооружать основную плотину. Арно послушно устремила свои воды в новое русло, а по старому сочились жалкие остаточные ручейки. Придуманный им план перекрыл воду зловредной Пизе. Рабочие укрепляли тело плотины в тех местах, где она пропускала воду, и возводили смотровую галерею для любопытствующих путешественников, а город уже вовсю готовился отпраздновать событие. Все шло прекрасно.

И вдруг этот затяжной ливень с грозой. Льет уже два дня напролет.

Левый глаз у Леонардо начал подергиваться, и он ускорил шаг, торопясь к плотине.

– Поспеши и ты, Салаи, – призвал он помощника. Издалека сквозь шум дождя до них доносились крики ужаса. Что там происходит? Чезаре Борджиа ворвался во Флоренцию со своими головорезами? Или страшный пожар угрожает спалить весь город?

– Господин, прошу вас. – Салаи выскочил вперед и вцепился Леонардо в локоть, не давая идти. – Не ходите туда, вам не понравится то, что вы увидите.

Леонардо вырвал руку и побрел дальше по воде, которая уже достигала его коленей. С каждым шагом двигаться против течения было все труднее. Оставшийся позади Салаи крикнул ему в спину: «Господин! Стойте!» – но Леонардо продолжил путь.