Камень Дуччо

Какая-то тень неуклюже надвинулась на него. Когда она приблизилась, Леонардо увидел, что это молодая женщина с ребенком на руках, ее юбки колыхались вокруг нее на воде. Женщина споткнулась и упала. Ребенок пронзительно закричал. Леонардо направился к ней, как можно выше поднимая колени. Схватил ее беспомощно трепыхающуюся руку, помог встать.

– На вас кто-то напал? – спросил он.

– Dio mio, aiuti, – крикнула она, обращаясь к небесам, оттолкнула Леонардо, схватила ребенка и снова побрела вниз по залитой водой улице.

Какой дьявол вселился в этот город?

– Не туда идете, синьор, – услышал Леонардо мужской голос, но продолжил упрямо пробираться к реке, навстречу течению. Проходившие мимо люди тоже кричали ему и махали руками в противоположном направлении. В глазах у одних плескался ужас, другие брели в оцепенении, кто-то не переставая скулил и стенал. Леонардо пожалел, что не захватил с собой альбом и не мог зарисовать эту палитру эмоций на лицах. Впрочем, это было бы бессмысленно – альбом давно уже размок бы.

Навстречу ему выплыл, покачиваясь на волнах, обрубок дерева. Приблизившись, Леонардо понял, что это не бревно, а мужчина, баюкающий на руках мертвую девочку. На голове у него зияла глубокая рана, кровь стекала по лицу. Поравнявшись с ним, Леонардо попытался поймать его взгляд, но пустые глаза мужчины смотрели в никуда.

Сильная волна сбила Леонардо с ног, потащила назад. Едва ему удалось найти опору, как накатила следующая волна и снова подкосила его. Он перестал сопротивляться и, опустив голову в воду, поплыл. В конце улицы уровень воды был особенно высоким – там образовалась настоящая стремнина. Поток несся так стремительно, что ему пришлось ухватиться за металлический поручень балкона, чтобы протолкнуться вперед. Барахтаясь что было сил, он обогнул угол и, высунувшись, вгляделся вперед, в конец улицы – туда, где находилась строительная площадка.

Дождь по-прежнему неистовствовал, небо потемнело, а вода была такой высокой и черной, что Леонардо на мгновение потерялся в пространстве. Он ничего не мог разглядеть в этом мраке. Но вот небеса расколола очередная молния, и ужасная правда открылась глазам Леонардо.

Строительной площадки больше не было. Доски смотровой галереи вперемешку с огромными валунами и оборванными канатами уносило течение. Рабочих, которые укрепляли дамбу, смыло и разметало. Те, кто в момент прорыва находился на берегах и на уцелевших участках укреплений, беспомощно барахтались в воде, вытягивая шеи. На глазах у Леонардо один несчастный пытался плыть, но его ударила по голове сзади большая доска. Его глаза закрылись, и он ушел под воду.

Половину главной плотины смыло, мощные воды Арно змеящимися потоками заливали город, тщетно ища путь в прежнее русло. Часть дамб упорно держалась, но было непонятно, к лучшему это или, наоборот, только усугубляло положение. Если бы они рухнули все разом, река быстро вернулась бы в старое русло и не вырвалась бы на свободу.

Никакой внешний враг не напал на Флоренцию. Не было ни пожара, ни вторжения воинственных соседей. Это затея Леонардо, его блестящий инженерный проект привел к смертям и разрушениям.

Прав был Салаи. Дамбы прорвало. Разлившаяся Арно затопляла город.

Леонардо открыл рот, чтобы закричать, но волна накрыла его с головой, заливая водой рот, нос, горло, легкие. Он отпустил спасительный поручень и отдался во власть беснующейся стихии.

Микеланджело

– Дамбы прорвало! – закричал кто-то.

Завтракающих в трапезной церкви Санта-Кроче мгновенно охватила паника. Все загомонили, никто никого не слушал. Микеланджело и его семейство укрывались в церкви с тех пор, как начался этот нескончаемый ливень; крыша нового дома уже дала течь. В церкви же было сухо и спокойно, так что Микеланджело мог собраться с мыслями и придумать, как безопаснее переправить Давида на площадь Синьории. И, что немаловажно, здесь, в церковных стенах, отец боялся проклинать его, как делал это дома.

– Дамбы? – повторил Лодовико, и разжеванный сыр вместе со слюной вытек из уголка его рта. В последние месяцы он сильно сдал и не сразу мог взять в толк, что говорят и что происходит вокруг.

Зато Микеланджело мгновенно осознал, что это значит.

– Буонаррото!

Он вскочил и, опрокинув стул, понесся к двери. Брат – он же работает там, на дамбах. Если их прорвало, Буонаррото грозит опасность.

Снаружи лило как из ведра, кругом – огромные и глубокие лужи, но признаков катастрофического наводнения вроде пока не видно. Правда, церковь располагалась очень далеко от строительной площадки. Микеланджело припустил во весь дух.

На берег Арно он выскочил не в районе дамб, а выше по течению, но и здесь река уже перехлестывала через берега и рвалась на улицы. Не обращая внимания на крики, призывающие его вернуться, Микеланджело начал пробираться вдоль берега вниз по течению. Он двигался на запад, а вода поднималась все выше и уже бурлила вокруг его бедер. Он радовался, что отложил перевозку Давида. Собор расположен ближе к центру города, чем дворец Синьории. Под сенью Дуомо статуе будет безопаснее.