Камень Дуччо

Он миновал Понте-Веккио, расположенный в самом узком месте Арно, повернул за угол и только здесь оценил масштаб трагедии: массы темной бушующей воды несли огромные камни, доски, раненых и погибших. Арно превратилась в беснующегося зверя, чьи беспощадные волны калечили и топили людей – так вино, хлещущее из разбитой бочки, погребает под собой крохотных муравьев.

Как в этой страшной круговерти отыскать брата?

– Ты хоть видишь его? – раздался сзади голос запыхавшегося Лодовико.

– Стойте здесь. Там опасно. – Микеланджело поцеловал отца в щеку и устремился в сторону прорванных дамб – где-то шагом, а где-то вплавь. Он отчаянно надеялся, что уже совсем скоро они с братом окажутся возле отца. – Буонаррото! – то и дело выкрикивал Микеланджело. – Буонаррото! Господи, только не брат, дорогой Господи, пусть кто угодно, но только не мой братишка, – пробормотал он, со страхом заглядывая в лицо подплывшего утопленника. Это не Буонаррото. – Слава тебе, Господи.

Микеланджело продолжил путь.

– Хватайся! – крикнул сбоку какой-то мужчина и кинул ему конец веревки, но Микеланджело оттолкнул ее. Его не нужно спасать.

– Буонаррото! – снова принялся выкрикивать он. Он старался держаться у края улицы, чтобы не смыло течением. Прижимаясь к стенам зданий, упорно пробирался все ближе и ближе к тому месту, где раньше находилась строительная площадка. Он увидел, как река, шипя и извиваясь, словно змея, вползала на улицы, норовя затопить весь город. – Буонаррото!

– Там! – крикнул ему мужчина с залитой кровью щекой и указал на северную сторону реки, туда, где еще держалась часть каменной дамбы. Буонаррото стоял на ней и помогал вытаскивать из воды товарищей.

От радости, что брат жив, Микеланджело нервно рассмеялся. Поток напирал сзади, толкал в спину, но он не замечал этого. Главное, что его брат в безопасности.

– Буонаррото, – громко позвал Микеланджело и замахал рукой.

Но Буонаррото не слышал. В этот момент Микеланджело заметил, как под ногами брата задышал один из огромных валунов, из которых была сложена дамба. Он отчетливо подрагивал, но ни Буонаррото, ни другие рабочие на дамбе ничего не чувствовали, поглощенные спасением тонущих.

– Буонаррото! – Микеланджело уже отчаянно вопил, но его голос растворялся в общем грохоте. – Отходи! Отходи!

Валун со скрежетом сдвинулся, потом встал обратно. Стиснувшие сердце Микеланджело тиски разжались.

Но в следующее мгновение под бешеным напором воды остаток дамбы рухнул. Вместе с валунами в поток устремились Буонаррото и его товарищи.

– Нет! – в ужасе закричал Микеланджело.

Река, вырвавшаяся на свободу, скрежетала камнями и досками – словно взбесившееся чудовище клацало челюстями, пожирая все на своем пути. Микеланджело видел, как безжалостная пасть ухватила Буонаррото и затащила в бурлящее чрево.

Микеланджело кинулся в реку и поплыл, бешено работая руками и ногами, в сторону прорвавшейся дамбы; впереди он заметил колышущуюся в кровавом ореоле воды шевелюру Буонаррото. Микеланджело рванулся вперед, почти настиг брата, но поток затянул его тело в водоворот и отнес в сторону. Микеланджело, набрав полную грудь воздуха, нырнул глубже. Проплывающее мимо бревно ударило его по макушке. В голове зазвенело, а вокруг растеклась кровь. Ну вот, он тоже обагрил эти взбесившиеся воды.

Буонаррото быстро опускался ко дну. Глаза его были закрыты, тело обмякло. Оранжевая туника вздулась вокруг него, как наполненный ветром парус.

Ну уж нет, Микеланджело не даст ему так легко утонуть.

Он ринулся к Буонаррото, чувствуя, как горят его легкие. Он почти коснулся руки брата, но поймать ее не сумел. Вытянувшись в струнку, он напряг мышцы и наконец дотянулся пальцами до ворота оранжевой туники. Потянул за ткань, потом еще и еще, пока наконец не схватил брата за руку.

– Grazie, mio Dio.

Микеланджело рванул вверх, к поверхности, но внезапно осознал, что уже не может различить, где верх, где низ, где спасение, а где смерть. Бурлящая во всех направлениях вода была темная и мутная. Микеланджело из последних сил старался не вдохнуть, но из-за этого закашлялся. Изо рта и носа вырвались огромные пузыри.

Все пузыри двигались в одном направлении.

Они указали ему путь наверх.

Микеланджело напряг последние силы и толкнул тело Буонаррото вслед за пузырями. Наконец его голова вырвалась на воздух. Он жадно вдохнул и поднял над поверхностью воды голову брата. Вокруг царил кромешный ужас. Поток бурлил и вскипал водоворотами, сверху хлестал ливень, мимо неслись обломки дерева и камни, отовсюду слышались вопли тонущих.

Большая волна накрыла Микеланджело. Он вцепился мертвой хваткой в тело Буонаррото, их закружил водоворот. На мгновение голова Микеланджело снова оказалась на поверхности, и он жадно глотнул воздух.

– Буонаррото, – крикнул он, но глаза у того были закрыты. Микеланджело обхватил брата за плечи, напряг каждый мускул и, призвав на помощь всю свою силу, накопленную годами рубки и резки мрамора, выволок тело на берег.

Он положил Буонаррото в чавкающую грязь и склонился над ним. Брат не дышал. Кожа была бледная, губы посинели.