Камень погибели

Нестор Васильевич объяснил, что речь идет о международной политике. Как известно, два года назад Тибет объявил о своей независимости от Китая. Однако фактически это значит, что Тибет стал сателлитом Британии, у которой там давние и серьезные интересы. Именно благодаря англичанам Тибет смог отделиться от Китая. Это крайне неприятно для Поднебесной, но так же неприятно это и для России. Англичанам мало Индии – они хотят сожрать и тибетцев. Однако у русских в этом регионе есть свои интересы. И Загорский должен проникнуть в Лхасу и выполнить там некое деликатное задание, которое подорвет гегемонию британцев в этом регионе.

Загорский знал, что ложь должна быть честной. Нельзя обманывать во всем, бо́льшая часть сказанного должна быть или хотя бы казаться правдой. А вот сколько в остатке будет лжи – это каждый решает в зависимости от обстоятельств.

Бай Лан повернулся к двери и смотрел в беззвездную тьму, которая свалилась на станцию почти мгновенно, словно мешок на голову осужденного.

– Я ненавижу англичан, – сказал он глухо, – но почему я должен помогать русским?

– Во-первых, как говорят у нас в России, враг моего врага – мой друг. Во-вторых, вы имеете дело не со всеми русскими вообще, а только со мной. И, в-третьих, вы никому не помогаете, мы просто реализуем взаимовыгодный план, не так ли?

Бай Лан усмехнулся и вышел вон. Загорский задумчиво сидел на полу и, словно четки, перебирал руками звенья своей цепи.

– Почтенный Дэ Шань, – негромко окликнул его толмач.

Тот повернул к нему голову.

– Бай Лану нельзя доверять, – так же негромко продолжал тот. – Он сделает все, как вы сказали, но потом убьет вас. Он может пощадить других иностранцев, но вас он убьет точно.

– Ну, что ж, – сказал Загорский, – если так, примем свой жребий, как положено благородному мужу. Даже если благодаря моей смерти спасется какое-то количество людей, игра уже стоит свеч. К тому же, скажу вам по секрету, я не намерен так легко умирать. По меньшей мере, мы выиграем время, а дальше будет видно.

Внезапно он умолк, на лицо его упала какая-то тень.

– В чем дело, почтенный Дэ Шань? – робко осведомился толмач.

– Все не так просто, как я думал, – пробормотал Загорский. – Ведь солдаты Бай Лана и раньше ходили в иностранной форме. Конечно, если разведчики правительственной армии подойдут поближе, они разглядят наши иностранные физиономии, и тогда все пойдет по плану. Но если они просто решат ударить из пушек по нашим окопам, не разбираясь, кто именно в них сидит?

Глава шестая. Пуля для барышни

Лучший разведчик правительственной армии Сань Цзылу́ стоял на коленях перед генералом Чжа́о, смиренно опустив очи долу. Только что он закончил бить головой о твердый деревянный пол, но с колен встать так и не решился. И виной тому были сведения, которые он добыл, сходив к линии фронта, точнее, к тому месту, которое западные стратеги назвали бы линией фронта. На самом деле это была лишь воображаемая линия, за которой начинались воображаемые владения подлеца Бай Лана.

Сань Цзылу служил у генерала Чжао еще при императрице Цыси, с первых дней создания Бэйянской армии. Простой рикша, малограмотный, но смышленый, да к тому же ловкий, как лисица, выносливый, как волк, и зоркий, как сокол, он был незаменим, когда требовалось подобраться к врагу поближе и выведать его секреты.

Со времени падения династии Цин прошло уже больше двух лет, и теперь все, от последнего кули до президента Китая, считались равноправными гражданами республики. Что-то такое, кажется, было даже записано в Конституции, какие-то высокие слова о равноправии без различия племен, сословий и религии. В жизни, а не на бумаге нижестоящий по-прежнему падал ниц перед вышестоящим и трепетал, опасаясь быть наказанным за малейшую провинность. Заморские черти, не смыслящие в китайских обыкновениях ни уха ни рыла, назвали бы это рабской привычкой, Сань Цзылу же знал, что это лишь сыновняя почтительность ся́о, которую младший проявляет по отношению к старшему. Он уже не так молод, но стоять на коленях совсем не трудно. Тем более, когда знаешь, что господин заплатит тебе за верность деньгами и подарками.

– Иностранцы?! – повторил генерал Чжао ошеломленно. – В армии Белого Волка служат иностранные подданные? Да этого просто быть не может! Братец Сань, скажи лучше, что у тебя в глазах помутилось, что ты сошел с ума, что лисы-оборотни заморочили тебе голову – все это будет больше похоже на правду! Да встань ты, черт тебя побери, с колен, я хочу видеть твое лицо!

Сань Цзылу, сокрушенно вздыхая и мелко кланяясь, поднялся с колен, но глаза на генерала поднять по-прежнему не решался. Старый воин между тем не унимался.

– Иностранцы! – вскрикивал он возмущенно. – Откуда здесь взяться иностранным войскам? Кто мог пойти на такое предательство? Нет, не верю, не верю – и все тут! Ты, верно, перепутал, принял за иностранцев людей из местных племен…

Тут наконец настало время подать голос и самому Сань Цзылу.

– Нет, победоносный генерал, – вежливо, но твердо отвечал разведчик, – уж носатых чертей я ни с кем не спутаю.