Камень заклятия

— А я завтра к тебе собирался, бабуля задолбала: «Как он там? Как он там?» А ты сам заявился, да, пожалуй, рановато. Не мешало бы тебе еще несколько дней там покантоваться. Эти, из конторы, все копают, привозили из города знаменитого экстрасенса, водили от одной ямы к другой, он ноль внимания, а как подошли к той, где был сундук, сразу почувствовал, что неладно, и попросил земли из ямы. Взял ее в руку, закрыл глаза и вдруг бряк с копыт. Да не просто завалился, а вроде кто невидимый двинул ему от души. Подбежали к нему, подняли, а он глазами водит, видно, что напуган до смерти и вроде не понимает, где он. А когда очухался, тихонечко-тихонечко от ямы и к берегу. И только там сказал, что ему противодействовала страшная сила и о том, что произошло, никогда не узнать. И лучше в эти места не соваться. Вот так. Да, тебе какой-то Костя звонил, девки с почты сказали.

— Костя? Давно? — от нехорошего предчувствия меня бросило в жар.

— На следующий день, как ты ушел. Думаешь, что-то серьезное?

— Сейчас позвоню, узнаю.

— Давай, а я пока оденусь.

Костя ответил сразу, словно ждал моего звонка.

— Андрюха! Привет! Ты куда пропал? Я тебе несколько раз звонил. Сначала не знал куда, потом подсказали — на почту. Мы вчера Ольгу похоронили. Ты слышишь меня?

Комок в горле не дал мне ответить, я лишь смог произнести что-то наподобие рычания.

— Ее Козлов застрелил, работал раньше в администрации Х-ва, сейчас не знаю, где. Но только ему ничего не будет, во-первых, связи, во-вторых, он косит под придурка. Все твердит, что Ольгу убить ему приказало какое-то Оно… Представляешь, какая скотина…

Я выключил телефон и разрыдался. И никак не мог остановиться. Сидел на крыльце и сотрясался в рыданиях. Николай, чтоб не услышала мама, закрыл дверь.

— Че случилось, умер кто?

Он сходил в поварку, принес ковшик воды.

— Выпей. Что случилось-то?

Я немного отпил, держа ковшик трясущимися руками, остальное вылил на голову.

— Девушку мою убили.

— Е-мое! Тебе, поди, ехать надо?

— Уже похоронили.

Николай ушел в дом и вернулся с бутылкой водки:

— Пошли помянем. Пошли! — потянул он меня за рукав.

В поварке Николай разлил по полному стакану:

— Пусть земля ей будет пухом. Пей!

Я выпил, не чувствуя ни запаха водки, ни вкуса. Некоторое время мы сидели молча, и я был благодарен Николаю за его молчание. Мне хотелось остаться одному, и я сказал, что пойду вздремну, а рано утром уйду на покос. И поплелся на сеновал.

Ольга так и не узнает, что я любил ее и хотел на ней жениться. Ну почему мы все откладываем на потом, как будто у нас несколько жизней, а потом запоздало хватаемся за голову? Вспомнились слова капитана с «Можайска», тогда я как-то не выделил их из той мешанины, что он «обрушил» на меня. А они, оказывается, запомнились. Что мы, русские, живем, словно пишем черновик, уверенные, что настоящая жизнь ждет нас впереди. Поступаем в институт — в любой, лишь бы где учиться, женимся — продолжая думать о единственной, которую, конечно же, встретим. И умираем, так и не начав по-настоящему жить.

Скажи я Ольге, что люблю ее, и, возможно, она была бы жива. Ведь каждое слово, обращенное к любимому человеку, меняет его жизнь, как меняет и нашу. И, может быть, не было бы у Ольги той роковой встречи с Козловым. Проклятый Козлов! И почему я не пожелал в Жердяевке его смерти? Боже! Костя сказал, Козлову приказало Оно. Значит, в яму Козлов тогда упал не случайно — это были проделки хранителя камня. Тогда, глядя на Козлова, я вспомнил Ольгу, ее отношения с Козловым и как нокаутировал его. Выходит, Оно умеет читать мысли и решило сделать Козлова своим оружием мести. А раз умеет читать мысли, значит, знает и о Нюре. Вдруг меня посетила дикая мысль, а может, это не месть Оно, а желание помочь мне разрешить сложную ситуацию, в которой я оказался? Оно подсуетилось и избавило меня от проблемы выбора, как героя паршивого американского фильма.

Нет, это была месть. Конечно же, месть. Мне ничего сделать не может, я его хозяин (как видно, и у потусторонних сил существует субординация, блин). Вот и устраивает нападение на близких мне людей. И кто будет следующий? Мама, Лиза, Нюра, Николай? Чтоб спасти их, оставалось одно — взять камень заклятия. Но это значит подчиниться Злу. Не важно, что я не хочу ничьей смерти, Оно среагирует на малейший эмоциональный всплеск. Частенько, глядя на туповатых министров и депутатов (или хитрых и подлых), мы восклицаем: «Взял бы и убил всех» или «Чтоб они там в Москве все сдохли!» И считай, приговор подписан. А сколько возникает нюансов в повседневной жизни? Где гарантия, что в горячке не вылетят слова «Лучше бы тебя совсем не было!» или «Пошел ты к черту!»?

И тут ко мне пришло верное (как показалось вначале) решение — надо покончить с собой, и все прекратится. Голова моя тут же заработала в этом направлении, и план действий был готов. Якобы я уезжаю в город и пропадаю там без вести, а сам беру винтовку, ухожу подальше в тайгу и… На душе, когда передо мной не стояла проблема выбора, стало как-то спокойнее.