Каменистая дорога

— У нас нет времени. Кроме того, от вас никто не требует повторить оригинал, Титус. Только копию…

— Я не занимаюсь халтурой, — обиделся профессор, — даже в заговорах. Я отвечал за образование самой принцессы, и раз от меня требуется сделать её двойника, я буду заниматься этим со всей серьёзностью!

Вместо ответа Асторе окинул взглядом девушку.

— Петулания. Если вас не затруднит. Пройдитесь по комнате и отдайте несколько указаний камердинеру. Любых. И покажите всё, на что вы способны…

Лана не без труда сдерживала волнение, но поручение исполнила в точности.

— Отлично. Просто отлично. Титус, вы просто волшебник!

— Я учёный… — надулся профессор, — и не занимаюсь магией.

— Не придирайтесь к словам, Титус. Девушка выше всяких похвал. Вы очаровательны, Петулания.

— Спасибо, — она густо покраснела.

— В этом чемодане ваш новый гардероб. Идите, переоденьтесь. Мы должны быть на острове самое позднее к вечеру.

— Но это невозможно! — возмутился было профессор.

— Это необходимо, — прервал его Асторе, — пусть ваш камердинер поможет ей отнести чемодан в комнату, а экономка — справиться с корсетом.

Он повернулся к взволнованной девушке.

— Как только переоденетесь, спускайтесь и мы едем.

Лана вышла. Профессор несколько раз прошёлся вдоль кабинета. Асторе занял одно из кожаных кресел и рассеяно изучал обломки модели на краю стола.

— Всё ж таки это слишком быстро, Асторе, слишком быстро…

— Я понимаю, но мои подозрения, судя по всему, оправдываются. Принцессу хотят убить. Побег Чекалека был, как я понимаю, тоже далеко не случаен.

Его щека нервно дёрнулась.

— Думаю, это личное, — пожал плечами профессор, — уж извините, но я не вижу никаких оснований вмешивать сюда этот побег, кроме ваших персональных обид.

— Причём здесь обиды? Только логика.

— Логика или нет, но вы слишком торопитесь. Девушка весьма обучаема, но одно дело пройтись по комнате, и совсем другое играть эту роль несколько дней…

— Мы распустим слухи о лёгком недомогании… Кстати, думаю, надо будет вас пригласить «для осмотра больной».

— Как хотите… Но я не врач.

— Вы светило науки, и этого будет достаточно. Однако вы как-то нерадостны, профессор, — нахмурился Асторе, — наше предприятие вот-вот увенчается победой, а вы будто уксуса выпили…

— Да так… Вы когда-нибудь думали, что будет с Ланой потом?

Асторе насторожился.

— Я больше думал, о том, что будет до. Почему это вас так интересует?

— Просто. Она приятная девушка. Любознательная. Неглупая. Мне её жалко…

— Жалко? Вы как будто на заклание её отправляете. Что с вами, Титус?

— Заклание? Довольно точно сказано…

— Что вы имеете в виду, профессор?

— Когда всё закончится, никому не будет нужен двойник принцессы. Хуже того. Она будет лишней и опасной… Скверный пример — никому не известная девушка из провинции несколько дней была на месте принцессы, и никто ничего не заметил. Думаете, это многих обрадует, Асторе?

Тот нахмурился.

— Я не думал об этом…

— Понимаю. Вас занимало другое. А вот я думал. Уверен, ваши коллеги по заговору пожелают устранить девушку. В идеале так, чтобы никто даже и не узнал о подмене. И что вы им ответите, шталмейстер?

Асторе поднялся с кресла, и прошёлся мимо стола.

— Это… логично. В какой-то степени.

— Как это там говорится, «концы в воду»? — профессор взглянул на Асторе, — они ведь предложат это сделать вам. И вы это сделаете?

— Нет. Не знаю… Не думаю. Это логично, но… это неправильно. Так нельзя.

— Это политика, шталмейстер. Вы слишком щепетильны для заговоров.

— А вы?

— А я — чересчур сентиментален… Я учил принцессу, начиная с тех пор, как она впервые начала выводить буквы на грифельной доске. И многое готов для неё сделать. Очень многое. Хотя пожертвовать ради неё невинным человеком это уже, пожалуй, слишком даже для такого старого циника, как я.

— Я постараюсь, чтобы до этого не дошло…

— Надеюсь, у вас будет выбор, Асторе.

Они замолчали, когда вошла Лана.

— Я готова.

— Мы отправляемся, ваше высочество…

— Что? Моё высоч… ах, да… я понимаю

— Привыкайте, ваше высочество.

Кронграф Бауде аккуратно высморкался и убрал платок в карман жилета.

— Я всё же полагаю, что эта женщина опасна. Нет, я отлично понимаю чувства господина Йонса. Он был дружен с её отцом, но мы не должны так рисковать. Нам следует её устранить, обер-прокурор. Или, по крайней мере, изолировать.

— И что вы предлагаете мне делать, кронграф? Отдать приказ своим подчинённым «арестуйте эту проповедницу, а то она стала представлять опасность для антиправительственного заговора, в котором я состою»?

— Ну у вас же должны быть люди для поручений такого рода, прокурор?

— Известная вам персона занята подготовкой главного удара, я не могу отвлекать его по всяческим пустякам, кронграф. И вообще, я располагаю секретной агентурой, а не штатом наёмных убийц… К тому же, она может принести нам пользу.

— А может и вред. Я бы предпочёл избежать вреда, даже если это и лишит нас какой-либо пользы. Мы ходим по лезвию клинка, господа. Беспечность способна погубить даже самый надёжный заговор. Не забывайте, сколь шатко наше положение.