Каменное древо

Я думала, что не усну этой ночью. В голову лезли пугающие образы, но, как только она коснулась подушки, сон укутал меня теплым покрывалом. И снилось, что Ренн держит меня за руку, шепча на ухо нежные слова.

Когда он только ступил в живой коридор, я была готова сорваться с места и бежать, нестись сломя голову, чтобы защитить его. Этот упрямец всем стремится что-то доказать. Как не понимает, что мне этого не надо?

И отец… такой упрямый! Разве еще не смирился? Думает, я откажусь от мечты?

Слезы хлынули из глаз, когда я поняла, что искатели не собираются исполнять обычай. Они поверили в Ренна и признали его, никто не хотел насилия и боли. Вчерашний день многое решил.

– Ну что, Роран из дома Алого камня, теперь ты согласен отдать за меня свою дочь?

Вцепившись в запястье Ренна, я пристально глядела на отца. За нами, кажется, следил весь Скальный город, даже горы притихли в ожидании развязки.

– Хорошо, твоя взяла. Забирай ее! – отец махнул рукой.

Люди заволновались, одобрительно загикали, а мы с Ренном встали напротив него. Я едва не подскакивала от нетерпения, стискивая пальцы любимого.

Отец быстро осенил нас особым знаком, и в этот момент перестал моросить дождь. Солнце выглянуло из-за седых вершин, залило светом каменную площадку.

– Даю вам свое родительское благословение. Пусть Матерь Гор хранит вас от бед и подарит здоровое потомство.

Мои подруги и молоденькие сестры-жрицы выражали свои эмоции бурными восторгами, искатели галдели, кое-кто даже отпускал шуточки в адрес отца.

А я не хотела, чтобы над ним смеялись.

Вдруг он обратился ко мне. Сказал негромко, но многие, в том числе и Ренн, услышали.

– Что ж, уходи с ним, Рамона. Но знай – пройдет время, и ты прозреешь. Вернешься ко мне в стоптанных башмаках, а я еще подумаю, принять ли тебя обратно.

Голос отца прозвучал зловеще в полной тишине, но я была слишком вымотана и слишком счастлива, чтобы испугаться. Посмотрела на него с жалостью, подавив порыв коснуться плеча или обнять.

Упертый, гордый, одинокий… и такой несчастный. Совсем старик.

– Как бы не было наоборот, Роран, – скрипнув зубами, ответил Ренн.

– Так что, у нас намечается свадьба? – звонко выкрикнула Сора, чтобы нарушить нехорошее молчание.

– Похоже на то, – ответил Демейрар.

Глава 44. Свадьба

Рамона

– Да где эти дурацкие тарелки! – кричала Сора, роясь в сундуках. – Я же помню, они лежали вот здесь!

– Я их куда-то убрала, – тихо ответила Коринна, боясь навлечь на себя гнев подруги. Бедняжка даже голову в плечи втянула и прикусила губу.

– Отлично! Свадьба сейчас начнется, а у нас приданое не собрано, – всплеснула руками Сора. – Ой, горе ты мое, голова дырявая!

– Девочки, хватит ссориться! – я примирительно схватила подругу за локоть. – Обойдусь без тарелок.

Они и так сделали для меня слишком много. Наши девушки уже с двенадцати лет начинали заботиться о приданом, но я по понятным причинам о нем даже не задумывалась. И мои подруги, а с ними их матери, родственницы, даже девочки-жрицы и все те, кому я столько лет помогала молитвами и лечением, за два дня совершили невозможное! Собрали для меня целую гору, увидев которую, Ренн точно упадет в обморок. Ох, как же хорошо, что теперь и он может создавать порталы, не придется тащить все на спине по горам.

Эту ночь я почти не спала. Накануне Ренн отбыл вместе с братом порталом в Лестру, им надо было решить важные дела. А я долго беседовала с матушкой Вестией о том, что теперь будет с Каменными жрицами. Мы понимали, что так, как было, не должно продолжаться – матушка Этера превратила девушек в пленниц. Пора было изменить порядки, тем более Матерь Гор не требовала великих жертв.

– Ну уж нет! Я их обязательно найду! – уверенно заявила Сора и собрала пальцы в кулаки. Подруги все еще не могли разобраться с тарелками. – И пусть лестрийцы там обзавидуются.

Внезапно в комнату просунулась взъерошенная голова Орвина.

– Вы там долго? Все уже собрались, ждут! – возбужденно прошептал братец.

Девчонки забегали, засуетились, а я стояла, позабыв даже дышать. Счастливая улыбка блуждала на губах, сердце колотилось так громко, что его стук слышал, наверное, весь Антрим. Больше всего я боялась проснуться и понять, что все это мне пригрезилось.

– Давайте уже поторапливаться! А невеста наша, похоже, окаменела от восторга, – Тира подтолкнула меня к выходу. За то время, что мы не виделись, она стала еще красивей и женственней и, хоть животика пока не было видно, подруга то и дело поглаживала его ладонью.

Ночью на девичнике я рассказала девочкам, что тоже жду ребенка. Ой, что тогда началось!

Покидая свою девичью комнатку, в которую не вернусь уже никогда, я бросила последний взгляд в зеркало, разгладила тяжелую ткань. Платье переливалось чистым золотом и источало мягкий свет, как и солнечный камень в диадеме. По подолу рассыпались белоснежные эдельвейсы. Цветы пахли тонко и сладко, совсем как живые.