Каменное сердце. Терновое сердце

Она бы еще многое сказала супругу. Но медведь не позволил вести долгих бесед. Он развернулся и помчался прочь, обратно в ночной лес. Гвин едва успела обхватить его шею руками и пригнуться ниже к горячей мягкой спине.

Она не могла видеть, как загорался свет в окошках замка. Просыпались люди. Пробудился и король Бариан Мейхарт. Он торопливо накинул на плечи мантию и поспешил вниз, дабы лично выяснить, что же такое страшное стряслось во дворе. Но не успел.

В главном зале он столкнулся с сыном. От одного взгляда на наследника монарх понял, что Кевендил ужасно зол.

Эпилог

С Ночи Матери минуло три дня. Перед ошалелыми гостями горячо извинились, ссылаясь на внезапные изменения в тектонике утеса. Их даже не пришлось просить покинуть замок незамедлительно. Никто в столь опасном месте задерживаться не планировал. Однако некоторые интересовались, куда же делась леди Гвинейн. Им всем отвечали одно и то же: леди Гвинейн отбыла в срочном порядке решать вопрос с этой самой тектоникой. Как именно, никто, правда, не торопился уточнять.

Когда же все более-менее успокоились, а прислуга перестала коситься на наспех починенные ворота, его величество Бариан Мейхарт собрал за столом в тронном зале ближайшее окружение. Семеро советников из числа приближенных вельмож, капитан королевской стражи и сам принц Кевендил. Все были в курсе того, что произошло на самом деле. Беседа выдалась ужасно напряженной. Впрочем, как и следовало ожидать, собравшиеся поддерживали своего монарха и проклинали наглую рыжую девицу. Однако никто доподлинно не мог утверждать, куда именно она подевалась.

– Вы проверили домик лесника? – хмуро уточнил у капитана стражи король.

– Уже трижды, милорд, – ответил тот. – Вокруг нет никаких следов, кроме наших.

– Сожгите его, – велел монарх. И затем на всякий случай уточнил: – Пошлите людей. Велите дом лесника сжечь.

– Как прикажете, ваше величество. – Капитан стражи низко поклонился, скрывая смятение на лице. – Но как прикажете поступить с леди Гвин?

Король забарабанил по подлокотнику пальцами. Нетерпеливо и задумчиво.

– Предлагаю объявить ее особо опасной предательницей и начать охоту на ведьму, пока это не зашло слишком далеко, – предложил один из советников.

Он хотел пояснить свою гениальную мысль, но стушевался и затух, встретившись взглядом с принцем.

Кевендил Мейхарт смотрел исподлобья. Зло и нетерпимо. Однако молчал. Последние дни он вообще был на редкость мрачен и молчалив. Общался лишь с отцом да сестрой за закрытыми дверями. Из слуг никто от него и звука не слышал. Точно как в тот год, когда ребенком он лишился матери.

Бариан Мейхарт поднял ладонь вверх, дабы унять рьяного советника. Но не успел вымолвить ни слова.

Большие двери в другом конце зала открылись. В них вбежал камергер. Буквально вбежал. Степенный Дарон торопился к королю со всех ног с круглыми от ужаса глазами. Он закричал сбивчиво, пытаясь унять дыхание, еще задолго до того, как приблизился к столу монарха. Его голос эхом разнесся по залу.

– Особые гости! Мой король! Особые гости прибыли в Очаг!

Задыхаясь, он остановился на полпути и схватился за сердце.

– Никого в крепость не впускать, – отдал приказ король и встал с места.

Камергер уперся руками в колени. Лицо его побагровело. То ли от натуги, то ли от ужаса. Он замотал головой.

– Они сами открыли ворота. Им перечить никак нельзя, милорд, – задыхаясь, выдавил Дарон.

Король нахмурил густые седеющие брови. Вся эта история с незваными гостями в его землях начала основательно утомлять. Тем более с теми из них, кому перечить никак не удавалось.

Бариан Мейхарт встал и, бормоча под нос гневную тираду, двинулся к выходу. Остальные собравшиеся последовали за ним. Замыкал процессию камергер, который никак не мог прийти в себя от увиденного снаружи.

Хлопья снега опускались на мир, точно ошметки белого пепла. Они устилали черные камни Высокого Очага, как если бы те были сгоревшим остовом. Снежинки сплетались меж собой еще в воздухе. Они норовили укрыть весь мир до последнего дюйма. Но ни одна из них не касалась тех, кто стоял посреди двора в ожидании, когда же к ним явится хозяин замка.

Их было пятеро. Все на одинаковых вороных лошадях, точно всадники конца света из старинной легенды. Четверо мужчин и одна необычайно странная дама.

На вид женщине было не больше тридцати лет, но между нахмуренными бровями и в уголках губ уже пролегли глубокие морщины. Ее черные волосы, заплетенные в десятки тонких косичек с вплетенными в них металлическими бусинами, были забраны на затылке в тугой хвост. Темно-зеленые глаза глядели так, точно она могла убить одним лишь взором. От висков к уголкам глаз и дальше по скулам шли одинаковые шрамы. Они образовывали причудливый рунический узор, кое-где подчеркнутый серыми чернилами. Руны сбегали по шее и скрывались под высоким воротом плотно запахнутого плаща бордового цвета. Такие же плащи были и на ее спутниках.