Каменные драконы (СИ)

— Жду не дождусь, когда ты понесешь ребенка. Тогда я покажу тебе все то, что, по-видимому, не умеет делать твой бестолковый муж. Пока же… — он обвел ее сосок пальцем и слегка прижал. Девушка всхлипнула, прижимаясь к нему бедром. Отчего-то он всегда знал, что и как с ней нужно делать. Тело предавало ее, ноги становились ватными, — … будем довольствоваться всем остальным. Пусть глупые лордишки дерутся за свои земли, Долина в состоянии переждать это время. Станнис сколько угодно может слать свои глупые письма, а Серсея — требовать его сложить оружие. Ключ к северу совсем в другом месте…

Она знала, когда и как он засыпает. Бейлиш спал крепко, но недолго. Обычно Санса в это время вылезала из кровати и шла омывать себя. У нее всегда стояла с вечера вода в соседней комнате. Она почти перестала плакать от холода, наверное, даже могла бы спать на снегу. Вымывшись, она забиралась обратно, грея бок своего покровителя. Он любил повторять свои ласки утром, не стоило рисковать.

Этой ночью она совершила самый глупый поступок, который мог ее погубить. Ночью, не видимая никем, она прошла в покои лорда-протектора, обзавелась бумагой и чернилами и написала письмо. Трясущимися руками запечатав, она взбежала, тихая как тень, на вышку и выпустила ворона. Мейстер Колемон спал по ночам еще крепче, чем Петир Бейлиш.

Когда она вернулась, Мизинец спал в той же позе. Он наверняка знал, как она любит мыться, поэтому она, едва ополоснувшись, вернулась к нему. Мужчина закинул на нее руку, что-то шепча. Она лежала в тишине и беззвучно молилась, едва шевеля губами. Путь ворон домчится быстрее. Пусть Станнис Баратеон все узнает. Он честный человек, он должен ее вызволить из этого плена. Она догадалась по обрывкам новостей, что он занял Винтерфелл, выбив из него Рамси Болтона.

Гарри вернулся довольный, пьяный и вломился в ее покои на следующий день. Он брал ее грубо, сминая хрупкое тело, требовал подчинения злился, и раз за разом обвинял. Санса была с ним всегда покорной, мысленно представляя что-нибудь приятное вместо реальности.

Муж ушел утром, и девушка немедленно потребовала себе горячей воды. Выгнав служанку, едва та принесла кувшин, она достала глубокую чашу и заварила щепотку трав. Она тщательно скрывала ото всех свой секрет, равно как и способ, которым она смогла добыть лунный чай. У нее практически не было союзников. Она нуждалась в доме, она больше всего на свете мечтала вернуться домой. Однако незадолго до возвращения ее супруга с охоты Бейлиш снова приходил в ее спальню. Сперва она подумала, что ослышалась, но, поразмыслив, поняла, что это самая правдивая из правд.

Лорду-протектору не нужны ни она, ни ее муж. Ему нужен ее сын, которого она должна понести от Гарри. Он уберет ее мужа с дороги, едва только она разродится, а может быть даже едва окажется в тягости. Что же касается ее…. Роберту становилось все хуже и хуже, но мейстер ничего не предпринимал. Роберт должен был умереть, когда придет время. Может быть, Бейлиш убьет и ее. Мало ли женщин умирают родами? Но ее сын станет бесценным ключом сразу и к Северу, и к Долине. А Бейлиш к тому же лорд Харренхолла… Отхватить половину Семи Королевств одними лишь интригами…

Санса допускала, что Бейлиш оставит ее при себе. Он все чаще вспоминал ее мать в постели с ней. Бывало, даже называл Сансу ее именем. Она не могла рисковать. Каждый день казался ей все хуже. Небо звало ее так сильно, словно она была заперта в небесной камере, откуда, как известно, выход был один.

========== 40 Влюбленный / Селвин ==========

Селвин снова покидал замок, в котором родился и вырос. Это не было для него в новинку — с восьми лет мать отправляла его гонцом на Тарт, к деду, справедливо полагая, что благоразумному всаднику на драконе в пути вреда не причинят. А Селвин был благоразумен — не останавливался в больших городах на ночлег, предпочитая высокие, залитые солнцем холмы, поляны в лесу или поросшие лесом скалы. Его наметанный глаз с высоты примечал места стоянок, где мог бы разместиться дракон. Вхагар была почти такой же крупной, как королевские драконы, ей требовалось много места. На Севере это не было проблемой, а в густонаселенных Речных землях и Просторе он старался не останавливаться. Уезжая, он всегда чувствовал жадное любопытство, тоску по новым землям, но вместе с тем и тоску по дому. Она колола сердце острием, напоминая, что дома он тоже нужен. Но на этот раз тоски не было: все близкие были с ним, а впереди маячила встреча с Лианной, о которой он не мог не думать, но старался изо всех сил делать это пореже. Мечта вела и сводила с ума.

Он помнил, как взметнулись ее отрастающие волосы, когда Визерион, быстро набирая высоту, взлетел над замком. Мама подровняла волосы Лианны и заплела в косы, но буйные пряди никак не хотели удерживаться вместе. Каштановые, они вились кудрями, уже начиная опускаться по спине проворными змейками, упруго пружиня под его пальцами. Он помнил ее прощальный поцелуй, помнил ее слова.