Камера смертников

И тогда Дмитрий Степанович узнал. Комиссар Чернов, Петр Чернов, только постаревший, поседевший, с изрезанным морщинами лицом и орденом на френче, — вот кого он встретил на разбитой дороге.

Бывший комиссар помог ему устроиться на лесоразработках конторщиком. Сушков рассказал ему о себе все, без утайки, да и чего теперь таиться, особенно после лагеря? Чернов, слушая его, хмурился, кусал губы, но все же помог. Дали и комнатушку в старом деревянном доме — какое-никакое, а жилье, крыша над головой.

Война грянула неожиданно. В армию Сушкова не призывали по возрасту и по причине искалеченной ноги, но для него вдруг совершенно неожиданно открылся свой фронт, необычный и опасный.

Однажды поздно вечером пришел незнакомый человек и пригласил прогуляться, сославшись на поручение Чернова. Дмитрий Степанович пошел. Его привели в маленький домик, утопавший в зелени, где за столом в просто убранной комнате сидели сам Чернов и еще один мужчина в штатском.

Чернов начал с того, что Сушков не имеет права в такое время лелеять в себе обиды, а должен доказать самому себе и другим, что он честный человек и патриот. Дмитрий Степанович кивал, не понимая еще, куда клонит бывший комиссар, а тот вдруг предложил ему остаться, не уходить с отступающими частями и беженцами, но дождаться немцев и поступить к ним на службу.

— Биография у тебя, Дмитрий, уж больно подходящая. И языком ты ихним свободно владеешь. Разворачивается партизанское движение, можешь оказать неоценимую помощь. Мы тебе верим, иначе не позвали бы, не предложили. Учти, дело опасное и непростое. Подумай. Это, — он показал на сидевшего рядом с ним мужчину в штатском, — начальник разведки создаваемого партизанского соединения. Если согласен, то он все подробно объяснит. Дело добровольное, откажешься — никто не осудит.

Дмитрий Степанович подумал и согласился. Получил пароль для связи и остался в городе. Через несколько дней в него вошли немцы.

На глаза новым властям Gушков не лез, делал так, как учил его начальник разведки, назвавшийся Иваном Колесовым, — немцы нашли бывшего конторщика сами, вызвали в комендатуру и предложили сотрудничество в качестве переводчика городской управы. Рассказывал он о себе все как есть, умолчав только о встречах с Черновым. Офицер в мышастом мундире сочувственно кивал и заверял, что теперь новый порядок и страдания Сушкова кончились навсегда. Важно только быть предельно искренним и честным в службе.

Работал Дмитрий Степанович в городской управе — сначала в отделе жилой площади, был и такой, потом на бирже труда. По совету Колесова осторожно подсказал немцам про лесоразработки, сославшись на то, что в лагере приобрел определенный опыт по этой части.

Связи с подпольем или партизанами ждал долго, очень долго, хотя каждую неделю доходили слухи о боевых действиях отряда Чернова и Колесова. А тут, в городке, косились на переводчика соседи, один раз вымазали ему дерьмом двери новой, предоставленной немцами квартиры, но Сушков терпел. Чернов говорил на прощание, что война наверняка предстоит долгая, страшная, можно погибнуть, оставшись в глазах окружающих немецким прихвостнем и предателем, но дело бросать нельзя ни под каким видом.

Ближе к новому, сорок второму году, Дмитрий Степанович наконец-то дождался: появился в городской управе рыжеватый мужик Прокоп и, улучив момент, шепнул пароль и назначил встречу. После нее, ворочаясь ночью в постели, Сушков долго раздумывал над тем, как ему победить собственный страх? Но когда-то же надо это сделать! Задание, которое ему передал Прокоп, вроде бы не очень сложное, а страшно. Как он попадет в окружение появившегося в городе важного немца Конрада фон Бютцова? Зачем ему хромой русский переводчик?

Отношение немцев к Сушкову было ровно-сдержанным, но он постоянно чувствовал, как они исподволь приглядываются к нему, проверяют и прощупывают — тонко, ненавязчиво, преследуя свои, неизвестные ему цели. Какие? Хорошо хоть, что не забыли о нем в лесу, подали весточку — адрес новой явки ему передала неприметная женщина, заходившая на биржу. С замиранием сердца он пошел туда и встретил там того же Прокопа. Дмитрий Степанович пожаловался ему, что задание выполнить никак не удается — у немца свой переводчик. Прокоп подумал и обещал помочь.

Недели через две Сушкова неожиданно зазвали в кабинет бургомистра. Там сидел немец со шрамом на голове — моложавый, подтянутый, с приятным, интеллигентным лицом.

Небрежно перелистывая лежавшие перед ним на столе документы, он прямо спросил:

— Владеете немецким? Хорошо… Знаете лесоразработки района? Где приобрели познания в этой области? В русском лагере? Занятно. Ах, еще и работали здесь на вырубках? Тем лучше. Поедете со мной!

Сушков послушно сел в машину и отправился с незнакомым немцем по местам бывших лесоразработок. По дороге говорили о деловой древесине, об оставшихся не вывезенными штабелях бревен, о возросшей стоимости запасов ценных пород дерева.