Камикадзе. Эскадрильи летчиков-смертников

Борясь с тошнотой, я продолжал освобождать несчастного. Один или двое стали мне помогать. Остальные в оцепенении наблюдали. Стоны вокруг слились в один гул, а я продолжал работать.

Через несколько секунд я увидел несчастного, нижняя часть туловища которого была придавлена балкой. Человек шесть стали поднимать ее с помощью рычагов. Когда они освободили беднягу, он издал последний вопль и умер. Из его живота хлынула кровь. От бедер до лодыжек он был раздавлен, но тяжесть балки сдерживала внутреннее кровотечение.

Я тупо продолжал работать. Люди вокруг меня двигались, как полузамерзшие насекомые. Многие держались за голову. Большинство было обнажено. Некоторые, в основном женщины, пытались прикрыться. Другие оставались совершенно равнодушными к своей наготе. Я понял, что моя одежда тоже превратилась в лохмотья. Уцелевшая штанина треснула, как сухая корка, когда я зацепился за доску с гвоздями. Я походил на свирепое животное. Я был безумен и понимал это. Редкий момент, когда человек мог посмотреть на себя со стороны. Я действительно мог видеть себя – странное существо, которое видели и другие.

Один раз меня окликнула женщина. Она лежала на земле и не могла подняться. Пытаться помочь ей было бессмысленно, поскольку малейшее прикосновение вызывало у нее страшную боль. Ее тело быль изуродовано до неузнаваемости. Волосы превратились в пепел, куски плоти отваливались, как старые обои. Часть горла была вывернута наизнанку, и я видел синие пульсирующие вены. Губы пытались произнести какие-то слова. Какие? Я прислушался к хрипу женщины и понял: «Убей меня. Пожалуйста, убей меня».

Я застыл на месте с открытым ртом. Свет угасал в ее глазах. Вдруг мое тело содрогнулось от страшного стона. Я закрыл лицо руками, зашатался и споткнулся. Бесчисленные фигуры с такими же страшными ожогами! Они брели в разные стороны, как прокаженные.

Примерно через час я оказался у женской школы Яманака. В восемь пятнадцать утра четыреста девочек выстроились на площадке, чтобы выслушать ежедневные объявления перед началом занятий. Взрывная волна разбросала их, сорвав с тел все, кроме ремешков. Часы, кольца и пряжки вплавились в плоть. Школьные таблички, висевшие у них на шее, сгорели прямо на груди.

Родители осматривали тела девочек. Я видел, как убитая горем мать прижалась к мужу. Оба тряслись от рыданий. Я видел лица, искаженные от чего-то большего, чем горе и отчаяние, слышал истеричные вопли.

Усилия опознать погибших были тщетны. Тела четырехсот девочек полностью сгорели. Остались только зубы – ужасные улыбки на плоских сожженных лицах. Запах гари – смесь запахов удобрений и рыбы – ударил мне в ноздри, и меня стошнило.

Некоторое время спустя я увидел армейский грузовик, побежал за ним и упал.

– Подождите! – кричал я. – Подождите!

Грузовик укатил прочь. Люди в кузове тупо смотрели на меня. Они не могли отличить меня от гражданского. Я упал лицом в грязь. Еще один грузовик проехал мимо. Я поднял руку, но и он скрылся из вида. Нет, ярдов через сто машина остановилась и подала назад. В третий раз за день я поднялся с земли и, удивляясь, откуда взялись силы, побежал. И добрался до грузовика…

В шоковом состоянии я перебрался через реку Ота, направляясь обратно в Хиро. На ее берегах раскинулся ковер из людей – кровоточащие фурункулы. Тысячи ползли к воде, и их стоны слились в единую ужасную панихиду.

Огромное количество людей лежало на отмелях, пытаясь охладиться. Многие там и умирали. Ота была переполнена живыми и мертвыми. Некоторые просто тонули. Трупы плавали у берегов, или их относило течением. Матери, отцы, пожилые и молодые люди – бомба никого не пощадила.

Затем город исчез в красном зареве, и я снова увидел поля. Они не изменились. Только тени теперь тянулись не с востока, а с запада.

Глава 29 Голос императора

Следующие тридцать шесть часов я провел в казарме, лежа на койке. Однако, несмотря на усталость, отдохнуть мне не удавалось. Все тело горело. Глаза постоянно щипало. Они слезились. 8 августа, чуть-чуть поспав и перекусив, я получил приказ пролететь на скоростном двухмоторном разведывательном самолете над Хиросимой и ее окрестностями.

С высоты семи тысяч футов я посмотрел в бинокль на центр города, который еще горел. Дым висел слоями и скрывал большую часть Хиросимы. Повсюду царил хаос, и трудно было сказать, где стояли знакомые здания. Все дороги были запружены людскими потоками. Беженцы направлялись в горы и соседние города Кайтайти, Миядзиму и Удзину. Иногда эти реки формировали притоки, когда через них пробирались военные грузовики. Те сновали туда-сюда, эвакуируя армейский персонал и борясь с пожарами. Какой абсурдной казалась эта активность. Страшная бомба полностью уничтожила 2-е армейское управление вместе с другими зданиями военного назначения. Наши войска скоро начнут сдаваться.

Сквозь помехи в радиоприемнике слышался голос: «Пока власти не определили природу силы, которая… новая бомба… врачи проводят исследования, но не могут понять…»