Камкурт. Хроники Тай-Шин

Уже в городе, Мальцев ждал, что загадочный собеседник с лысой головой как-то напомнит о себе. Появится ночью в комнате, присев на край кровати. Или опять возникнет в сновидении. Ведь в сновидениях нет расстояний и времени. Но ничего подобного не было, словно город обладал каким то экраном, препятствующим проникновению в его владения необъяснимых субъектов из горной тайги. И спустя год Мальцев сам отправился на его поиски. Но той заводи найти так и не смог. Словно ее стерли с лица земли те самые неведомые силы, опять переставив части ландшафта, будто это были кубики гигантского конструктора. Он не нашел Харона, но зато нашел нечто иное. В горном лесу он встретил человека, который, во время их первой встречи, напоминал скорее лесного духа, и который выслушал его с пониманием, ничего не объясняя, но приглашая за собой в загадочный мир таежных тайн. В мир Силы.

Мальцев улыбнулся. Адучи. Кочойда. Максим Ковров. На этот раз память подкинула ему приятные воспоминания. Пугающие его ранее таежные ливни и стены непроглядного тумана стали мистическим пологом, скрывающим чудеса. Грозная и ужасная тайга превратилась в охотничьи угодья, исполненные, захватывающими дух, приключениями. Горы, из безмолвных символов смерти, превратились в священных Существ, скрывающих тайные тропы, ведущие к Могуществу и Свободе.

Непроглядные ночи сменяют пронзительные дни, и люди в зеленых куртках с капюшонами, лица которых разрисованы ритуальными знаками, крадутся сквозь буйную растительность леса. Из личного имущества — только ножи. Это обязательное условие подобных походов. Это наследие древней традиции, насчитывающей многие сотни лет.

Мальцев открыл глаза. Вода в джакузи уже давно остыла — он сам ограничил поточную подачу, и теперь сидел и дрожал, непонятно от чего — то ли от холода, то ли от неожиданного путешествия в прошлое. Прошлое, наполненное переживаниями и потрясениями. Он встал и, дотянувшись до полотенца, растер им кожу, закутавшись затем в теплый махровый халат. Решение принято. Это произойдет сегодня. Он нашел себе суррогат, заменивший, как ему показалось, Ирину. Но теперь наваждение окончательно развеялось, и он понял, что Лера только показалась ему понимающей и нежной. Он сам хотел, чтобы она была такой. Ему так необходимы были тогда нежность и понимание… И когда он встретил Валерию, он тут же превратил ее в ожидаемый идеал и наделил всеми необходимыми качествами. Иначе она просто не смогла бы подойти к нему — внутри прочно сидело табу на любые общения с женщинами, настолько сильным был эмоциональный шок от потери Ирины. Но Лера смогла обойти все защитные кордоны, будто чувствуя в нем покалеченную родственную душу. Ей тоже пришлось пережить многое: и родительское самодурство, доходившее до абсурда, и наркологическую лечебницу, и две попытки суицида, одна из которых закончилась клинической смертью. Их близость напоминала безумие — они оба словно пытались утопить в страсти и нежности друг к другу ту боль, которая тянулась за ними обоими из прошлого дымными шлейфами душевных пожаров. А потом наступил перелом. И инерция пережитого, подобно мазохистскому кайфу, вновь потянула их в разные стороны. Владислав все чаще стал уезжать на Алтай. Лера все чаще стала встречаться с бывшими друзьями. И если поначалу, после поздних визитов домой, от нее неуловимо пахло дорогим шампанским, то позже, Мальцеву привозили ее совсем в невменяемом состоянии, вызванном передозировкой наркотиков. Они беседовали. Искали причины. Анализировали. Принимали решения. И снова все начиналось как в кошмарном сне, будто все сказанное в одно мгновение переставало иметь значение. После тщетных попыток убеждений, Мальцев стал лечить ее другими методами, часть из которых не вязалась с современными представлениями медицины, и относилась к давно забытому в цивилизованном мире искусству языческой магии. Но неведомая сила, словно управляемая злой волей, вновь выдергивала Леру из-под его влияния. Жена стала исчезать на сутки, иногда на недели. Тогда он отвез ее к родителям. Последовал неприятный разговор с «крутым» папой, который обвинил его в растлении дочери и пообещал оторвать ему голову. Но Мальцев сумел доходчиво объяснить упертому родителю, что специфика его работы в настоящее время наделяет его определенными возможностями, позволяющими эффективно решать подобные проблемы. Инцидент был исчерпан. Валерия приехала к нему через два дня и стояла в коридоре на коленях, причитая, что никто кроме него не сможет ей помочь, умоляла о помощи. Он ей верил, потому что хотел верить. И все начиналось с начала. Две-три недели спокойной жизни, и очередной срыв…