Камни

Трёхцветная кошка Элис снова подходит к нему и начинает тереться.

Джинсы Давида больше не беспокоят.

— Примерно восемь-девять недель, — Оля, с которой Каролина училась вместе на специалитете (позже, в ординатуре, их пути разошлись: Каролина решила учиться на психиатра, а Оля — стать врачом-гинекологом), отмечает что-то в медицинской карте. — Матка спокойная, не в тонусе. Всё хорошо у тебя, — она смотрит на Каролину. — Вставай, одевайся.

— Спасибо, Оль.

— Больше не ходи к этим бабкам вроде Порфирьевой, — Оля усмехается. — Эту каргу добрая половина Питера знает. Её особой «любовью» пользуются молодые и красивые женщины, — она откладывает карту в сторону и поворачивается к медсестре: — Евгения Анатольевна, талончик на двадцатое выпишите, пожалуйста, — после чего вновь обращается к Каролине. — Тебе на раннее утро или попозже? Я двадцатого до обеда.

— На раннее, — говорит Каролина. — Если можно. Я двадцатого работаю с утра. Так что тем раньше, тем лучше. Не хочу отпрашиваться.

— Кстати, о работе. Я выдам тебе справку, что ночные дежурства тебе противопоказаны, — говорит Оля. — Даже не пытайся спорить. Я понимаю, что деньги всем нужны, но здоровый ребёнок, как полагаю, тебе нужен не меньше, — она выразительно смотрит на Каролину. — И не вздумай игнорировать мои рекомендации. Иначе будешь снова ходить к Порфирьевой — она, между прочим, до сих пор работает, хотя из уже неё песок сыпется. Ей бы, конечно, может, и не помешало увидеть, как «сбылся» её прогноз, но вот тебе совершенно точно противопоказан сейчас контакт с ней и ей подобными. Так что, — Оля протягивает Каролине справку, — придётся меня слушаться.

Каролина качает головой:

— Мой будущий муж сейчас бы тебя расцеловал. Он ужасно переживает из-за того, что я много работаю.

Оля улыбается в ответ:

— Иногда мужчины говорят дело. Хотя, разумеется, не всегда.

Телефон вибрирует, давая понять, что кто-то прислал сообщение. Каролина открывает его.

Это Альбина.

Кара, ну что, мы ждём вас в воскресенье?

Она прощается с Олей и выходит из кабинета. После чего быстро набирает:

Да, Аль, мы приедем.

Альбина в сети. Она печатает ответ. И вскоре прилетает:

Чем твоего будущего благоверного-то кормить? Отец там уже в панике. Свинины на столе не будет, это я и так знаю. Прочитала в интернете, что мясное с молочным вместе они не едят…

Аль, успокойся и успокой папу. Что приготовите, то и приготовите. Давид сам знает, что он ест, а что не ест. Не переживай так.

Альбина тут же отвечает, что отец-де говорит, что стоило бы заказать где-нибудь хумус и фалафель. Каролина уверяет её, что делать это совершенно не обязательно.

Она уже хочет было попрощаться, когда от Альбины снова прилетает:

Как там наша девочка, Кар? Кошки её там не сожрали? Если у них конфликт, то говори сразу, мы её заберём.

Каролина улыбается уголками губ.

Всё хорошо, Аль. Пару дней кошки держали её в заложниках, но потом вроде как угомонились. Джейн постоянно пытается налопаться кошачьего корма, отчего-то он ей очень нравится) Приходится бдеть) Для неё это не полезно)

Альбина ещё раз говорит, что в случае чего они с Витольдом Альбертовичем с радостью заберут Джейн к себе в Выборг. Каролина снова отвечает, что в этом нет необходимости.

Ей нравятся кошки Давида. Но расстаться с Джейн она не готова.

В крайне случае, можно будет время от времени отправлять её в Выборг погостить. Будет хорошо и родителям, и Джейн.

И, разумеется, кошкам.

Попрощавшись с Альбиной, Каролина открывает другое окно переписки…

…и видит, что Давид написал ей уже больше десяти сообщений.

Дав, всё хорошо, не переживай)

Она быстро набирает это, отправляет и ждёт ответа.

Он приходит, кажется, буквально через пару секунд.

Господи, я так испугался!

Каролина хмурится.

Он не просто боится за неё.

Он неадекватно боится.

И это её тревожит.

Не может не тревожить.

Не оттого, что Давид-де начнёт предъявлять ей претензии, как все эти несносные мужланы.

А оттого, что Каролина врач-психиатр.

А Давид — её бывший пациент.

Она знает, что означает его неадекватная тревожность.

И именно это её беспокоит.

Не просто беспокоит — пугает.

Каролина пишет ему, что с ней всё нормально. И с ребёнком тоже. Что её однокурсница Ольга — прекрасный врач-гинеколог. Что он может не переживать.

Он тут же присылает ответное сообщение. Тёплое. С кучей смайлов.

Раньше, глядя на него, она никогда бы не подумала, что он может писать со смайлами.

Но в глубине души она понимает, что его тревожит не то, о чём она ему написала.

Точнее — не только то.

Каролина поджимает губы. Она всегда делает так, когда размышляет.

Затем, покачав головой — так, словно она ведёт с кем-то внутренний диалог, она быстро набирает в окне переписки:

Я не поеду на метро, не переживай. Я вызову такси.

Он явно доволен. Потому что отвечает сразу же.

Со смайлом.

— Твоя будущая жена очень милая, — говорит Паша. С того самого момента, как они сегодня встретились, он в подозрительно хорошем настроении и почти всё время улыбается, из чего Давид делает вывод, что, наверное, свою даму сердца Паша на их с Каролиной свадьбу пригласил и, наверное, она не отказала. — Она похожа на Барби.