Камни вместо сердец

— Простите, что беспокою вас в такую рань, но не сможете ли вы помочь мне? — И я рассказал ему о якобы полученном от друга поручении.

— А кто сказал вам, что дом принадлежит мне? — удивился мастер Хэмфри.

— Я услышал об этом в гостинице.

— Этот город полон сплетниц! — буркнул в ответ Батресс. — Я был знаком с этой семьей крайне поверхностно.

— Понимаю. Однако мне пришло в голову следующее. При продаже дома мисс Феттиплейс должна была поставить свой лондонский адрес на купчей крепости. Это может помочь мне отыскать ее. В том, конечно, случае, — добавил я, — если под сомнение не ставилось состояние ее разума, иначе сделка должна была оформляться через Сиротский приказ, как он тогда назывался.

Хэмфри, прищурившись, посмотрел на меня:

— Насколько я помню, она продавала его сама. Все было сделано по закону, ей было больше шестнадцати лет, и она имела право заключать такие сделки.

— Нисколько не сомневаюсь в этом, сэр. Но если вы будете настолько любезны, что отыщете купчую, то указанный в ней адрес может весьма помочь мне. — Я говорил почтительно, полагая, что подобная манера окажется наиболее доходчивой для этого человека. Он снова нахмурился, а потом поднялся в полный рост:

— Подождите здесь. Пойду посмотрю, сумею ли я найти эту бумагу.

Батресс вышел из комнаты и вернулся через несколько минут с документом, внизу которого красовалась красная печать. Непринужденным движением смахнув с бумаги пыль, он положил ее на стол.

— Вот, сэр, — проговорил хозяин напряженным тоном. — Сами видите, что здесь все в порядке.

Я просмотрел купчую. Согласно ей дом и участок занятой лесом земли переходил к Хэмфри Батрессу пятнадцатого декабря 1526 года. То есть через два месяца после того, как Эллен увезли отсюда. Я не имел представления о тогдашней стоимости здешних земель, однако она оказалась меньше, чем я ожидал. За адресом рекомендовалось обращаться к солиситору Генри Фауберри из Уорвик-лейн возле Ньюгейта. Подпись Эллен Феттиплейс, нанесенная грубым детским почерком, совершенно не походила на ту, которую я видел в Бедламе. Итак, передо мною подделка.

Я посмотрел на Батресса. Он ответил мне светской улыбкой и произнес:

— Быть может, этот солиситор до сих пор практикует и вы сумеете отыскать его.

Сомнительная перспектива. Но я лишь поблагодарил его:

— Спасибо.

— А если вам не удастся этого сделать, вашему другу можно посоветовать прекратить поиски.

— Возможно, вы правы.

— Кстати, вы еще не слышали, — проговорил Хэмфри, — что король только что приказал произвести второй платеж добровольного налога прямо сейчас, а не в Михайлов день? Каждый состоятельный человек должен заплатить по четыре пенни с каждого фунта своего состояния.

— Нет, я еще не слышал об этом.

— Чтобы заплатить солдатам и оплатить поставки для этого великого ополчения. Раз вы приехали из Лондона, вам придется столкнуться с большим оживлением на дорогах.

— Действительно…

— Если вы намереваетесь долго находиться вне дома, вам следует договориться о том, чтобы кто-то в Лондоне заплатил за вас — во избежание неприятностей по возвращению домой.

— Дела не заставят меня надолго задержаться в Портсмуте.

— После чего вы вернетесь домой? — Жесткий взгляд собеседника обратился ко мне.

— Таковы мои намерения.

Батресс заметно расслабился.

— Я — член магистрата, — с гордостью пояснил он. — Мне приходится оказывать помощь сборщикам податей. Что ж, мы должны не дать французам, этим папским прихвостням, высадиться на нашу землю… Папские плешивцы, вот они кто! К счастью, цена на зерно высока, поэтому я не жалуюсь.

— Вам везет, если в этом году ваш приход превышает расход.

Мастер Хэмфри напряженно улыбнулся:

— Война требует припасов. Я пригласил бы вас к завтраку. Лучшему, чем вам подадут в этой гостинице…

— Благодарю вас, — согласился я. Следовало побольше узнать об этом человеке.

— …но к сожалению, я должен уйти. На моей мельнице так много дел! К тому же, у меня не хватает людей, так как на прошлой неделе одного из моих работников насмерть забодал бык.

— Очень жаль.

— Этот дурак забыл запереть ворота, и животное вырвалось на свободу. — Хозяин дома скупо улыбнулся. — Быки, пожары… Сколько же опасностей грозит человеку в сельских краях!

Я позавтракал в гостинице. Пожилая женщина, познакомившая меня с Уилфом, недовольно поглядывала на меня, и я подумал, не показался ли ей подозрительным мой долгий разговор с ним и не она ли сообщила о нем его сыновьям. Забрав Нечета из конюшни, я выехал из Рольфсвуда, постепенно оживавшего в ясное летнее утро.

— Возвращаемся в Хэмпшир, дружок, — проговорил я, похлопав коня по холке и устраиваясь в седле поудобнее. А про себя подумал: «A там поедем и дальше, в Портсмут…»

Глава 23