Камни вместо сердец

— Какие угодно…

— Во-первых, вы — неважно каким образом — устраиваете освобождение Эттиса. Если же ему все равно придется предстать перед судом, что ж, пусть так, присутствуя на нем, я обеспечу правый суд и позабочусь, чтобы его оправдали. И еще я хочу, чтобы ему заранее сказали, что он может не опасаться исхода.

Николас посмотрел на своего адвоката:

— Мы можем устроить это, Винсент, я в этом не сомневаюсь. Сэр Люк…

— Какими будут другие ваши условия? — спросил Дирик вместо ответа.

— Второе условие, мастер Хоббей, состоит в том, чтобы вы, в соответствии с вашим собственным намерением, продали Хойленд — подтвердив право жителей деревни на лес — и увезли Дэвида туда, где сможете содержать его под наблюдением, — сказал я.

— Да, — ответил Николас сразу же. — Да.

Посмотрев на меня, Барак покачал головой. И хотя я сомневался в том, что Дэвид может в будущем представить опасность для кого бы то ни было, мне было понятно, что я рискую. Впрочем, у меня не было оснований сомневаться в том, что Хоббей-старший поступит согласно своему обещанию.

— Мое последнее условие касается Эммы. Я отправлюсь в Портсмут, и если окажется, что она попыталась поступить в армию, извлеку ее из роты, — закончил я.

— Нет… — вздрогнул Барак.

— Ему может потребоваться признать в ней девицу, — заметил Винсент. — Николас, если он сделает это, мы оба окончательно погибнем. Если ее подвезли на попутной повозке, она может сейчас уже находиться там.

— Если она поступила в роту моего приятеля или в какую-нибудь другую, я не обязан сообщать им всю ее историю. Достаточно будет сказать, что патриотически настроенная девица переоделась мальчиком, — решил я.

— Согласен, согласен на все, — проговорил Николас.

— Однако я не привезу Эмму сюда. Я заберу ее в Лондон. A вы, мастер Хоббей, продадите мне опеку над Хью, как это делается обычным порядком. Хотя, конечно, оплата будет произведена только на бумаге, я ничего не заплачу вам. Мастер Дирик устроит это, — покосился я на своего коллегу.

Даже теперь, посреди смерти и разрушения, тот не удержался от выпада:

— Вы рассчитываете на выгоду для себя лично…

— Я продам земли Кертиса за хорошие деньги и сохраню их до тех пор, пока Эмма в облике Хью не достигнет совершеннолетия. Это означает продолжение обмана, во всяком случае, в отношении Сиротского суда. Однако среди тамошних сотен обманов наша ложь, несмотря на всю ее драматичность, просто затеряется. И вам, Дирик, опять-таки, придется посодействовать мне.

— Но Эмма только что попыталась убить Дэвида и едва не застрелила нас! — изо всех сил старался разубедить меня Джек.

— Она не убила нас, хотя могла без труда это сделать. И я сомневаюсь в том, что она хотела убить Дэвида. Она могла бы пронзить его сердце так же легко, как наши с тобой, но этого не случилось. По-моему, она отчаянно сожалеет о своем поступке. Я сумел понять его — то есть ее — натуру во время нашего пребывания в доме.

— Его… ее… Гвозди господни! — возопил мой помощник. — Ты намереваешься взять ее к себе домой? И во что ты ее оденешь — в платье или кафтан?

— Я помогу ей отыскать в Лондоне подходящее жилье. А каким она захочет видеть свое будущее, зависит только от нее самой. Таким образом, я получаю единственную возможность исполнить свое обещание, данное королеве и мистрис Кафхилл, сын которой погиб, потому что хотел помочь ей. Мы ведь и Майклу кое-чем обязаны.

Дирик посмотрел на Хоббея:

— Я смогу выторговать вам лучшие условия.

— Не будьте дураком, Винсент, — решительным тоном проговорил хозяин, протягивая мне руку. — Еще раз, согласен на все. На все. Благодарю вас, мастер Шардлейк, благодарю вас.

Я не смог заставить себя пожать его руку. Посмотрев ему в глаза, я произнес:

— Я делаю это не ради вас, мастер Хоббей. А ради Эммы и Дэвида… чтобы у них могло быть какое-то будущее после всей этой разрухи.

Мы с Бараком оставили дом через час. Время уже перевалило за полдень, и высокое солнце сильно припекало. Возле ворот приорства мы остановили коней.

— Ты полностью обезумел, — сказал мне мой клерк.

— Быть может, но безумен я или нет, тебе пора ехать домой. На сей раз никаких слов. Хорошенько подгоняя коня, ты сможешь к вечеру добраться до Питерсфилда. Я постараюсь найти Эмму, а затем последую за тобой. Если к ночи я не догоню тебя, утром езжай дальше, встретимся на дороге.

— Но как ты можешь доверять Хоббею и Дирику?

— Хоббей сломлен, ты видел это. У него остался лишь Дэвид. A Дирик прекрасно понимает, что для него лучше.

— Настолько хорошо, что считает своих клиентов всегда правыми. Он столь же безнравственный человек, как и Хоббей.

— На мой взгляд, он верил в правоту Хоббея, по крайней мере, до тех пор, пока не узнал о подмене. В это может поверить не всякий адвокат. Однако да, после этого открытия он думал только о том, чтобы спасти собственное положение. A что касается его поведения в отношении деревенских…

Джек бросил взгляд через плечо на неухоженные цветочные клумбы:

— Бедная Абигайль! Она не увидела бы никакой справедливости в подобном исходе, и ты понимаешь это.