Камни вместо сердец

— Если с ней что-то случится, я этого не перенесу, я снова запью… Она для меня все… — полным отчаяния голосом забормотал будущий отец.

— Я знаю это. Знаю.

— Пусть даже будет девочка, мне все равно… — прошептал Барак и вдруг умолк. Крики в спальне утихли. Наступило продолжительное, вселяющее ужас молчание. А затем до нашего слуха донеся негромкий недовольный голосок младенца. Рот моего помощника распахнулся. Дверь отворилась, и в ней появился Гай, улыбавшийся и вытиравший руки полотенцем:

— Джек, у тебя родился крепкий и здоровый мальчуган!

Подскочив на месте, хозяин дома подбежал к врачу и стиснул его руку:

— Спасибо! Спасибо тебе!!!

Облегчение переполняло его грудь.

— Благодари Тамасин. Она и сделала всю работу. В конце ей было уже легче… — начал рассказывать Мальтон, но Барак уже бросился мимо него в комнату. Я осторожно последовал за ним.

Джейн Маррис стояла возле постели, держа в руках крошечную фигурку в свивальнике. Джек припал к своей жене.

— Полегче, дурачок, — сказала она негромко и, улыбнувшись, погладила его по голове. — Полюбуйся на своего сына.

Джек подошел к ребенку. Мы с Гаем заглянули за плечо Джейн.

— Чудесный… чудесный малыш, — проговорил Барак, осторожно прикасаясь к крошечной ладошке новорожденного.

— Конечно, — согласился я, хотя, по правде говоря, все младенцы для меня были на одно лицо… такие крохотные старички. Впрочем, парень явно был здоров и вопил во всю глотку. Я заметил на его макушке клок светлых, как у Тамасин, волос.

Внезапно мой помощник повернулся к врачу, и на лице его проступила тревога:

— А он действительно здоров?

— Более здорового ребенка мне не приводилось видеть, — заверил его медик.

Барак снова посмотрел на своего сына и негромко проговорил:

— Подумать только, он может дожить до нового века. Только подумать… только подумать…

— Вот тебе твой Джон, — улыбнулась ему с постели супруга.

Задумавшись на мгновение, Джек посмотрел на меня и проговорил:

— Тамми, а что ты скажешь, если мы дадим ему другое им?

— Какое же? — удивилась молодая мать.

— Давай назовем его Джорджем, — попросил ее муж. — Как нашего первенца. Мне хотелось бы назвать его Джордж Ллевеллин Карсвелл. — Он снова посмотрел на меня и добавил: — В память наших друзей.

Эпилог

Ноябрь 1545 — четыре месяца спустя

На кладбище задувал холодный ветер. Последние листья уже опали с веток, и порывы ветра кружили и гнали их мимо моих ног — листья пролетали с тихим шепотом. Поплотнее запахнув кафтан, я пошел к церкви. Зима пришла.

Остановившись возле могилы Джоан, я положил перед надгробным камнем последнюю розу из своего сада и постоял мгновение, стараясь понять, что сказала бы она об изменениях, происшедших летом в моем доме. Мне, как и прежде, приходилось обходиться без эконома. Я побеседовал с несколькими людьми, однако никто из них не обладал той чувствительностью, каковая, по моему мнению, была необходима для обращения с Джозефиной. Ей стало намного лучше, однако любая случайная ошибка, любое мелкое замечание повергали девушку в приступ неуклюжести. Время от времени, возвращаясь домой из Линкольнс-инн, я замечал ее в окне, со странным напряжением во взгляде рассматривавшей улицу. Понятно было, что она высматривает Колдайрона, однако что преобладало в ней — страх перед его возвращением или стремление к той защищенности, которую он создавал в ее жизни, — я сказать не мог.

Сам я вернулся к работе и был теперь рад повседневной рутине. Однако иногда, в моменты усталости, меня посещало это жуткое чувство, когда земля кренится и уходит из-под ног.

Затем я подошел к могиле моего друга Роджера. Осенние дожди оставили на мраморе надгробия темные потеки. Я подумал, что надо прислать одного из мальчишек оттереть пятна. Саймону скоро предстоит оставить мой дом, он уходит в ученики к торговцу тканями: я договорился об этом с олдерменом Карвером.

Я вспомнил про то, как после смерти Роджера хотел жениться на его вдове. За последние несколько месяцев от Дороти не было ни единой весточки. Как и от королевы, и от Уорнера. Впрочем, на это я и не рассчитывал.

Возле старой церкви была скамейка, и я сел, сбросив с нее листву. Разглядывая кладбищенскую ограду, я вспомнил июньский смотр на поле Линкольнс-инн. Французы отказались от запланированного вторжения в Англию, флот их вернулся во Францию, где все еще тянулась осада Булони: английская армия была заперта в городе, а французы стояли возле его стен. Бесполезная трата времени. По слухам, король наконец-то понял, что затеянная им война с Францией полностью провалилась, и решил заключить мирный договор в новом году.