Камни вместо сердец

— Во вторник я видел вас на смотре. Откровенно говоря, я чувствовал себя таким дураком на этом коне. Эта война… И все только потому, что королю зачем-то понадобилась ничего не стоящая Булонь!

Я кивнул в знак согласия:

— В самом деле. Но сделайте все возможное, сэр. Прошу вас.

Попрощавшись с ним, я кивнул Гудрику. Тот словно бы не заметил меня.

Я прошел до расположенной неподалеку Фолл-лейн, отходящей от Бейзингхолл-стрит. Невдалеке маячила городская стена и высокие башни над Болотными воротами. Облик здешних домов, сзади уходивших в просторные сады Дрейперс-холла, свидетельствовал о благосостоянии своими наборными окнами из чистого стекла и прекрасными резными косяками дверей. Мимо прошествовала жена торговца в компании двоих вооруженных слуг. Ее лицо прикрывала матерчатая личина.

Небольшая старая церквушка возвышалась над улочкой. На остром шпиле красовался новый блестящий флюгер — богатый приход. Барак с покаянным видом сидел возле двери покойницкой. Увидев меня, он встал.

— Служка говорит, что викарий Бротон вот-вот подойдет, — сказал он и добавил: — Новости есть?

Я сообщил ему о своем разговоре с Гудриком. Лицо моего помощника вытянулось, когда он осознал, что дело пока остается нерешенным.

— Тамми выпотрошит меня, — вздохнул он.

— Олдермен Карвер сделает все, что в его силах. Он на нашей стороне. Муниципальному совету надоели бесконечные требования короля предоставлять ему новых и новых людей. Но там, тем не менее, не забыли о том, что произошло с олдерменом Ридом.

Барак с горечью усмехнулся.

— Едва ли такое можно забыть!

Проявленное Ридом неповиновение явилось предметом разговоров в Лондоне еще в январе. Король наложил добровольный, в кавычках, естественно, побор на всех налогоплательщиков — в дополнение ко всем прочим, которые он учредил ради войны. Отказался заплатить один только Рид, и за свое упрямство оказался в армии, в войске лорда Хартфорда на границе с Шотландией. Вскоре после прибытия туда он попал в плен и с тех пор пребывал узником скоттов.

— Разве у муниципалитета больше не осталось власти? — вопросил Джек, пнув камушек. — Лондонцы привыкли поглядывать по сторонам в страхе перед олдерменами.

Сев рядом с ним, я прищурился, посмотрев на солнце:

— Теперь они поглядывают по сторонам в страхе перед королем. И этот Гудрик действует от его имени. Однако Карвер обратится к высшим инстанциям.

Недолго помолчав, Барак взорвался:

— Иисусе, как же мы дошли до такой жизни?! До начала этой заварушки мы не воевали с Францией двадцать лет!

— Быть может, король видит в Булони свой последний шанс прославиться. И в прошлом году он заключил союз с императором Карлом.

— Оказавшийся совершенно бесполезным. Император заключил с французами сепаратный мир, и мы остались один на один с ними.

Я посмотрел на своего собеседника:

— Если французам удастся вторгнуться к нам, снисхождения они не проявят. Как и их союзники скотты. A, судя по словам королевы, вторжение вот-вот начнется.

— Я не оставлю Тамасин. — Джек стиснул кулаки. — Им придется забирать меня силой.

Заметив приближавшегося человека в белой сутане — пожилого и сутулого с длинной седой бородой — я торопливо поднялся, толкнув Барака в плечо:

— Быстро, вставай.

Мы поклонились священнику. На лице его застыло серьезное выражение, но карие глаза были полны доброты.

— Мастер Шардлейк? — спросил он меня.

— Да, сэр. Мастер Бротон? Это мой помощник, Барак.

— Вы по поводу семейства Кертис?

— Да.

— Итак, — промолвил наш новый знакомый, — им, наконец, хоть кто-то заинтересовался.

Священник провел нас в церковь. Внутри ее царила пустота, в которой откровенно зияли ниши, раньше вмещавшие статуи святых. Для прихожан были расставлены табуреты с лежащими на них обязательными новыми молитвенниками короля. Пригласив нас обоих сесть, Бротон опустился на табурет перед нами:

— Насколько я понимаю, вы — адвокат, сэр. Вы представляете интересы Хью Кертиса? Лишь он один остался в живых из этой несчастной семьи.

— Нет. Хью по-прежнему живет с мастером Хоббеем в Хэмпшире, — ответил я. — Я не встречался с ним. Жалобу на исполнение мастером Хоббеем обязанностей опекуна подал его прежний учитель, Майкл Кафхилл.

Священник улыбнулся:

— Помню этого молодого человека… настоящий джентльмен.

— Он был у вас недавно? — спросил я.

Бротон покачал головой:

— Нет, я не видел Майкла уже шесть лет. — Это был удар. Я надеялся на то, что Майкл бывал здесь в более недавние времена. — Как идут у него дела? — спросил викарий.

Я глубоко вздохнул:

— Майкл Кафхилл умер три недели назад. К моему сожалению.

Священник на мгновение прикрыл глаза:

— Да упокоит его душу на небесах Господь Иисус по милости своей…

— Перед самой своей смертью Кафхилл подал жалобу в Сиротский суд, в которой указывал, что над Хью Кертисом творится чудовищная несправедливость. По словам его матери, Майкл недавно посещал Хэмпшир и встречался с Хью.

— Господи, помоги нам! — проговорил Бротон. — И что же он обнаружил?