Камуфлет

Кстати, недавно принимали работу этих музыкальных вьюношей, заявку на второй уровень. Ну, скажу я вам! Я-то считал, что они, геи, только тем и занимаются… в общем, это самое. А тут послушали-посмотрели (это про их работу) — слёзы в глазах.

Но мы отвлеклись. Чего же они толпятся-то? А Просто Мария курсирует от них до колонны и обратно.

Кстати, о геях. Нынче они везде. А впрочем, встречались и раньше, даже среди учёных. Гей-Люссак, например. А коли уж речь зашла об искусстве, вот немного поэзии в тему:

В лесу раздавался топор дровосека.
Он тем топором отгонял гомосека.

Хорошие стихи, правда? Жаль, что не мои. Всё, больше не буду. Честное пионерское, век свободы не видать.

Ё-моё! А ведь понятно, что у столпившихся общего. У всех второй уровень, причём свеженький. Но почему за колонной скрываются? Тема закрытая? Для того специальное помещение имеется, при особом отделе.

Заприметив меня, они враз умолкли. Лишь обрывок фразы: «…эрвальные хронокреди…». И тишина.

Стоят молчаливо. Дескать, починяем примус, никому не мешаем. Выдали они себя, выдали!

Но что за «эрвальные хронокреди»? Да это ж интервальные хронокредиты! Вот оно что… Выходит, Академия время взаймы даёт. Но доступ ограничен. Эх, разнюхать бы детали!

Присядем в креслице, продумаем операцию.

Кобра действует грамотно, только шаблонно. Прохаживается: туда-сюда, туда-сюда. А, понятно. И самой послушать охота, и на шухере надо постоять. Но от кого ж она охраняет? Да от меня, блин!

Ну-ка проверим, тоже прогуляемся. Ага, змеюка очковая головку за мной поворачивает. Точно, меня блюдёт.

Вернёмся в насиженное кресло. Вот наша Маша за колонной скрылась. Обувку расшнуруем, шнурочками туфли свяжем. Теперь пару долой, повесим за спинку кресла. Подальше от вооруженного взгляда доморощенной службы безопасности.

Увидит она опустевшее кресло, и что подумает? Что сидел человек, сидел, встал да отошёл. Куда и зачем? Да в буфет, пивка попить. А может, в Носу поковырять, прилюдно-то неудобно. Секьюриха, потеряв меня из виду, осмотрит верхний слой, метра полтора. А ниже без окуляров ничего не разглядит.

Зашло моё солнышко — вскочил, разогнался, кувырок через голову, ещё один, слепая зона, рысью метнулся к колонне, прижался к холодному мрамору.

Так, мы вас слушаем. Мы вас внимательно слушаем.

— …эксперимента… двенадцать вакансий… ревитализация…

— …не получится?

— Терминация, абсолютная. В грунт, на минус полтора.

— …пухленький, из Новосибирска… как неприкаянный… Меньше года осталось… перезанять. Да кто ж ему даст?

Что случилось? Шагов не слышно… А, чёрт! Туфли-лыжи стоят на полу, а их хозяйка, хитрющая бестия, бесшумно крадётся ко мне со спины. Упёрла мою идею!

Чего уж прятаться — вышел на свет божий. Прямо в носках, какие тут приличия.

Кобра метнулась вслед, стая приблизилась, прижав меня к колонне. Что ж, не худший вариант. Как там учили? «Всегда прикрывай спину»; «Удивил — победил».

Спикировал на них и — хамским голосом:

— Здорово, пасынки Вселенной! А чо это вы тут делаете, а? Что, блин, разглашаем?

Пугливо озираются — удар пришёлся в цель.

Только Мария надвигается, сверля диоптриями.

Хвать её за руку:

— Не ссы, Маша, я Дубровский.

Зрачки её дрогнули, я впился взором в лоб — и взгляд не отвожу. Палёной шерстью завоняло, раскалённые докрасна очки на пол с визгом швырнула.

Ослабил хватку, обвёл всех суровым взглядом. Собратья молчали. Молчали!

— Всё, ребята. Лично мне вы больше не нужны. Вот особый отдел, он, вероятно, скоро вами заинтересуется.

Какие унылые сделались лица! Только двое из ларца, одинаковых с торца, едва сдерживали ухмылочки, поглядывая на мои носки.

Кобра на полу, издыхает. Капюшон сдулся, в голове дыра дымится, хвост подёргивается. Рядом замерла женщина. А ведь без дурацких-то очков она хороша. Ну да, крупновата… А может, это мы, мужички, измельчали?

Я отошёл, насвистывая что-то из Хиндемита (О как!).

Ничего, когда на второй выйду, уже по углам не пошушукаетесь.

Случилось эта история, повторюсь, в прошлый раз. А вспомнилась теперь, когда от Сергея вышел. И вмиг прояснились критерии. Сработала цепочка: кобра — ядовитая змея — как отличить? — по укусу.

Значит, по итогу. Так и с нетленкой: важен результат.

Чем нетленка отличается? К ней тянет прикасаться неоднократно. Смотреть, слушать, читать. Точнее, перечитывать. При этом человек, а значит и мир, меняется. Это как любовный оплодотворяющий акт — в сравнении с рутинным сексом. Не просто чесать, где чешется, а плод зародить.

Мой ребёнок — это будущая книга. А вдруг, прочитав, пацаны перестанут сушить мозги в Интернете? А другие пацаны бросят насиловать одноклассниц, сосать пиво из горлышка и гадить в подъездах.

Или мужики русские наконец прозреют: какое это золото — наши женщины. И браков станет больше, а разводов меньше.

А может статься, нетленка к олигарху попадёт — и дрогнет железобетонная душа. И вместо очередной яхты отдаст он свои миллиарды, скажем, на больницы.