Канада: современные тенденции развития. К 150-летию государства

Особое положение в структуре канадского парламента занимают ответственные перед обеими палатами должностные лица (уполномоченные, комиссары), назначаемые в соответствии с законом на созданные в разное время государственные должности. Так, в соответствии с Законом об официальных языках 1969 г. была создана должность специального парламентского уполномоченного (Commissioner of Official Languages), следящего за соблюдением равенства в отношении использования официальных языков Канады, в том числе в парламенте и правительстве. Ранее, еще в 1878 г., когда премьер-министром был Александр Маккензи, в Канаде была введена должность генерального аудитора (главного финансового инспектора), следящего за соблюдением закона при расходовании государственных средств, затем в 1920 г. была введена должность главного уполномоченного по наблюдению за проведением выборов (Chief Electoral Officer).

Следуя той же логике, в Канаде были учреждены в 1983 г. должности уполномоченного по защите частной информации (Privacy Commissioner) и уполномоченного по вопросам доступа к информации (Access to Information Commissioner). Уполномоченный по вопросам этики и конфликта интересов (Conflict of Interest and Ethics Commissioner) и уполномоченный по надзору за работой госсектора (Public Sector Integrity Commissioner) назначаются с 2007 г., последней в 2008 г. была введена должность уполномоченного по вопросам лоббирования (Commissioner of Lobbying). Небезынтересно, что создание почти половины указанных постов происходило после выявления каких-либо серьезных нарушений со стороны правительства (финансовых – в 1870-е годы, электоральных – в 1917 г., спонсорского скандала – в начале 2000-х годов). Тем самым парламентские уполномоченные должны были стать инструментами защиты прав и интересов канадских граждан, дополнительным институтом надзора над правительством от имени всей нации, объективно выполняя ряд контрольных функций парламентской оппозиции.

Отличительная черта канадской политики – наличие третьих партий, которые добиваются определенных, подчас весьма существенных успехов на общенациональных выборах, создавая собственные парламентские фракции. Объяснение можно искать в функции этих партий – служить каналом выражения интересов избирателей, не считающих, что две традиционные ведущие партии (либералы и консерваторы) в полной мере выражают их интересы, а это в значительной степени характерно для стран с сильными региональными и культурными различиями[18].

Наличие в Канаде заметных на федеральной политической сцене третьих партий требует некоторого уточнения привычного взгляда на парламентаризм как соперничество партии депутатского большинства (формирующей однопартийное правительство) и оппозиционной партии (парламентского меньшинства). В истории канадского парламента были моменты, когда группа депутатов от третьей партии (например, Новой демократической партии или Квебекского блока) не давала ни либералам, ни консерваторам в одиночку контролировать парламентское большинство, играла решающую роль в отстранении от власти правительства одной из двух крупнейших партий, которым ранее никто не мог бросить серьезный политический вызов. В канадской истории XX века в период правительства меньшинства (когда правящая партия не имела абсолютного большинства мест в Палате общин) отмечены шесть случаев смещения правительства фактически инициированным оппозицией вотумом недоверия. Так, после отрицательного результата голосования за предложенный правительством проект бюджета ушли в отставку кабинеты, возглавлявшиеся Артуром Мейеном (1926), Дж. Дифенбейкером (1963), П.Э. Трюдо (1974), Дж. Кларком (1979). За последние 10 лет два кабинета министров ушли после вынесения им вотума недоверия по инициативе оппозиции – правительства Пола Мартина (2005) и Стивена Харпера (2011), причем последний вотум недоверия был беспрецедентным в истории страны – правительство официально обвинили в «неуважении к парламенту» (contempt of Parliament).