Канарейка для Ястреба. Реальная Жизнь.

— Привет, ма! — весело и на позитиве, — Ну как соня, что снилось?

В ответ тишина. Ивет сложно говорит. Иногда, по большой необходимости, она пытается что-то сказать, но это отнимает у нее все силы. Ей нельзя переживать, волноваться. Только покой.

— Мать, мне Марта такое рассказала, — улыбаюсь, слежу за ее мимикой, которую научилась считывать, — Ты помнишь Сару? — моргает в ответ, значит да — Так вот, там в нее чувак втюрился. Любит, умирает… И смех и грех. Бабе под шестьдесят, а у нее молодой воздыхатель появился.

Смеюсь, заполняю эфир пустым трепом.

Начинаю привычную процедуру массажа, которому я научилась, наблюдая за работой персонала в реабилитационном центре.

Болтаю без умолку. На меня находит. Не могу жалеть ее. Не хочу видеть слабой. Да и Ивет не позволит подобного к себе.

Мать — боец. Даже сейчас, прикованная к постели, сильная женщина, все понимает, знает и принимает правила моей игры.

— Причешемся, красавица?! — подмигиваю и принимаюсь проводить расческой по белому золоту волос, — Мам, мне бы такие волосы, честное слово — ловлю смеющийся взгляд. — мы обе знаем, что мои локоны даже лучше.

Ласково расчесываю длинные пряди Ивет, натыкаясь на полный осознанности взгляд.

Неизменно улыбаюсь в ответ. Пытаюсь казаться веселой. Ивет умна и вряд ли я могу ее провести своей дешевой клоунадой, но мне так легче.

Я не хочу видеть на дне этих родных глаз тревогу и чувство вины, которые там проскользнули перед одним из приступов, когда мама спросила меня о Гарварде и учебе.

Пришлось врать. Наболтала, что мне одобрили академ в универе. С Ивет станется считать себя виновницей моих невзгод.

Заплетаю длинные белокурые прядки в косу.

— Давай мам, помоги мне, подвигайся. — тяжело выдыхаю я. В последнее время усталость дает о себе знать. Я почти не сплю и балансирую на грани своих возможностей.

Разминаю конечности и переворачиваю мать с боку на бок, стараясь не замечать напряженного взгляда.

Вот и сейчас она молчаливо сносит мои манипуляции, преодолевает скованность мышц и безотрывно следит за выражением моего лица.

Мне кажется, она знает. Есть вещи, которые не нуждаются в том, чтобы быть озвученными.

Мама все видит на дне моих глаз.

Смотрит на меня со всей любовью на которое способно материнское сердце. Сцепляю зубы, чтобы не расклеится. Нельзя!

Не замечаю. Принципиально. Я по характеру пошла в мать. Мне тоже не нужна жалость.

Заканчиваю процедуры и кормлю Ивет теплой кашей, даю лекарства и она засыпает. Побочка таблеток.

Снова остаюсь один на один со своими мыслями. Ложусь рядом на кровать. Прислушиваюсь к ее дыханию и закрываю уставшие веки.

Глава 32

Музыкальная тема главы

Beyonce — Sweet Dreams

Ненавистный тяжелый аромат ванили и страсти, приглушенный свет, мерцание свечей. Глаза выхватывают блики и тени.

Я опять в аду, своем личном, персональном пекле…

Сильный мужчина фиксирует меня в коленно-локтевой позе, нависает, терзает, жалит поцелуями спину и прикусывает кожу на шее.

— Тай… — задыхаюсь от своих ощущений, мышцы ломит, вся трясусь. Не могу найти себя в водовороте противоречивых эмоций. Мне больно и невообразимо хорошо.

Огромный безжалостный поршень, болезненно разорвавший мою девственность, лишивший меня плевы, продолжает орудовать внутри, подобно отбойному молотку без промедлений и осечек, выбивает искры из глаз.

Вскрикиваю от особо глубокого толчка. Мой хриплый, обессиленный возглас ловят твердые губы.

Безумие страсти. Одержимость. Дикое, яростное соитие тел.

Грубые пальцы, лаская движутся вдоль позвонков, слегка надавливают на основание затылка и резко стягивают волосы в кулак, зажимают.

Заставляет прогнуться, опуститься грудью на мокрые простыни, пропитанные запахом секса и удовольствия, которые царапают болезненно распухшие воспаленные от одичалых ласк соски.

Дрожу, бедра сводит судорогой, тело покрывается мурашками. Импульсы удовольствия бьют по оголенным нервам. Горю, пылаю в обоюдной страсти и бесконечном наслаждении.

Этот мужчина — моя любовь, моя болезнь и излечение. Океан безбрежных и бесконечных чувств. Он берет меня, заставляет покориться, а взамен дарит ни с чем не сравнимое удовольствие, погружает на самую глубину страсти, вытворяет с моим телом нечто невообразимое, открывает для меня мир плотского наслаждения и темных удовольствий, которые прошибают насквозь.

Не могу больше выдерживать пытку удовольствием. Ощущаю своего мужчину каждой клеточкой. Он фиксирует слабые запястья одной рукой и поворачивает мою голову к себе.

Вижу сексуальную, порочную улыбку на скульптурном лице, пылающие сине-зеленые глаза и черные прядки, прилипшие к взмокшему высокому лбу.

Замираю. Становлюсь свидетельницей завораживающего зрелища — гримаса невероятного наслаждения на грани боли искажает красивые, аристократичные черты Ривза, делает его зловещим и таким порочным. Прикрывает глаза, откидывает голову, демонстрируя крепкую шею и продолжает адовые толчки.

Я готова кончить только от вида мужественного красавца, с которым мы сейчас являемся одним целым.