Канава

Поднимаю, показываю лист всем. И слышу повтор внезапно напряжённым голосом Боголюбского:

- Покажи.

И смотрит он не на мой схематический рисунок, а на карандаш в моей руке.

Бли-ин! Совсем я там у себя запрогрессился. Забыл. У меня-то там, во Всеволжске, каждый день какая-то новизна. А они-то... живут по старине, по-святорусски.

***

Повторю: основной письменный материал на "Святой Руси" - береста. По ней процарапывают железным или костяным писалом. Важные документы пишут на пергаменте. Кисточкой или палочкой рисуют букву за буквой. В Европах бывает свинцовый стилос, им мажут. С полвека назад монах Теофил, он же Рогер из Хельмарсхаузена, писал:

"рисуют на пергаментах стилем, состоящим из сплава трех частей свинца и одной части бронзы".

Бывает серебряная нить в футляре - даёт серые штрихи, которые со временем становится коричневыми.

Карандашей с грифелем - нет.

***

У меня сперва было как везде. В смысле: царапали по бересте. Потом резко подскочил "документооборот". Когда я потребовал в Пердуновке провести ревизию всех "единиц хранения", завести ежедневные журналы работ, составить пошаговые технологические инструкции... Бумагу уже сделали - пошли гусиные перья с чернилами. С особенными, моими голубенькими, а не чёрными из чернильного орешка или, как здесь часто, красными из ржавчины. Да я ж рассказывал...

Потом - Всеволжск. Во Всеволжске масса письменного народа не сидит тихо за столом. Типа: свет - слева, чернильница - справа.

Ходят по земле землепроходцы, бегают разные десятники и приказчики. Таким подвижным, по роду деятельности, людям чернильница неудобна.

Да я сам такой!

Когда вестовые каждый день штаны от чернил отстирывают... Факеншит! Каждая команда "Запиши" превращается в ритуал: найти поверхность, достать чернильницу, осмотреть, что не пролилась, снять крышечку, утвердить сосуд, чтобы, не дай бог не опрокинулся, достать перья, выбрать точенное, макнуть, осмотреть кончик, чтобы кляксы не было, сдуть лишнее... записать фразу. Достать банку с песочком просеянным, аккуратно засыпать, подождать, сдуть песочек, помахать листиком, чтобы высохло...

И всё равно: кляксы, помарки, грязь...

- Ой! Я сща набело перепишу...

Потом использованное пёрышко - отдельно. Оно ж труда стоит! Коробочку с пёрышками - в сумку. Полевая сумка писаря - куча кармашков, точно под размер, чтобы все мелочи не болтались на рысях. Крышечку - на чернильницу. Чернильницу осмотреть и обтереть. Аккуратненько, чтобы не перевернулась, тоже в сумку. Банку с песком закрыть, убрать...

А я? - Стой и жди?

Пришлось озаботиться.

Собрал "прокуёвых ребят", показал на пальцах чего хочу... У ребятишек - в глазах огонь.

- Ё-моё! А чего ж мы прежде сами...?!

Трах-тибедох - восемь вариантов. Включая многоствольный, антиударный, с пошаговой подачей... А вот с самими грифелями... Графит у меня шёл в глину тиглей для булата. Пришлось ребятишкам несколько позаморачиваться.

Сейчас для таких, "канцелярских" надобностей, используем палочки из порошка жжёной кости, скреплённого растительным клеем в смеси с белой глиной. Доля каолина даёт спектр твёрдости. Есть ещё вариант с древесным углём. Но те больше для кладовщиков при маркировке упаковок разных товаров. По смыслу ближе к фломастерам. Хотя, конечно, без спирта.

Теперь, после прекращения булатоварения, у меня графита избыток образовался. Надо ему какое-то применение интересное найти... Домой! Хочу домой!

- Э... вот. Называется карандаш. Автоматический. Он же - цанговый. Эту часть, корпус, вот так повернуть. Снимается. Тут трубочка. Незамкнутая. Видать сколько внутри осталось. Здесь взял, сюда нажал - тут лепестки разошлись. Грифель вывалился. Им-то и рисует. Подлиннее выпустил или, там, новый вставил. Корпус на место. Всё, можно дальше рисовать.

Что тут непонятного? В этом варианте даже резьбового соединения нет. Просто зажим с проворотом. Здешние замки с усами-пружинами сложнее.

- Дай.

Пришлось толкнуть карандаш по столу к Боголюбскому. По скатёрке не едет и фиг катается - трёхгранный корпус.

Ребятишки услышали от меня, что круглый - плохо. Укатится, потеряется. Ну и... минимизировали топологию. Типа: по тех.процессу проще. Я как-то попробовал - нормально. А остальным и невдомёк, что бывают шестигранные.

Боголюбский внимательно осмотрел инструмент, покрутил карандаш перед глазами, попробовал написать что-нибудь на ладони - не получилось. Проверил на ножнах меча Святого Бориса. Получилось. Фыркнул. Послюнявил палец, потёр. Стирается.

Карандаш попал в руки Перепёлке. Тот начал его дёргать, смотреть, как цанги расходятся и сходятся, грифель вываливается и назад проваливается. Сломает. Как пить дать, сломает...

- Экая хрень. И много у тебя такого барахла понаделано?

- Уезжал - тысяча была. Вернусь... тысячи две.

- Эк... как это?!

- Я уезжал - велел сделать. Что мы Киев возьмём - понятно было. Значит - хабар, полон. Народа прибудет - приказчиков больше надо. А им без такой штуки неудобно. Да, князь Михаил, не прикинешь ли: в какую цену такая вещь в Царьграде пойдёт? Ежели, конечно, корпус золочёный и пишет красным.