Каникулы

— Да я вообще знаю, что нужно мужчинам, лучше самих мужчин, — нагло заявила я и улыбнулась, показывая, что это шутка, а то уж как-то слишком быстро мы движемся в нужном направлении. Еще завалит меня в эту траву под прикрытием кустиков. Вот уж что Лори точно не нужно видеть, даже если я вдруг буду не против.

— Вы в этом так уверены? — спросил он, придвигаясь, так что его частое дыхание качнуло кудряшки на моей шее.

— Просветите меня в своих пристрастиях, и я проверю, — предложила я, улыбаясь и трогая пальчиками его мускулистую грудь.

И Стеф просветил. И как его надо пользовать, и чем, и куда, и с какой силой, и что он терпит, и что уже не терпит, нисколько не стесняясь ни меня, ни того, что мы находимся в общественном месте, и кто-нибудь может нас услышать. И его рассказ был таким откровенным и пошлым, что во мне действительно проснулось желание, хотя мужчина мне совершенно не нравился. Сразу захотелось попробовать кое-что из перечисленного, на себе в том числе, но где-то в густом кустарнике прятался Лори, и наверняка подсматривал за нами. Так что пришлось отложить практический курс до лучших времен и более симпатичного мне любовника.

— Ну так как? — спросил Стеф, закончив перечислять. — Насколько глубоки ваши познания о мужчинах? Я так полагаю, вы были несколько удивлены, не так ли?

— Нет, не так, — улыбнулась я: эх, молодой человек, не знаете вы, что такое Интернет и состояние под кодовым названием «Нечем заняться, пострадаю-ка фигней». — Как ни странно, вы меня не удивили. Так что если вы хотели меня запугать, у вас все получилось с точностью до наоборот.

Стеф довольно осклабился.

— Так может, обменяемся опытом в более… тесной обстановке? — спросил он, осторожно кладя руки мне на талию и медленно спуская их вниз.

— М-м-м, какой вы быстрый, — мурлыкнула я, позволяя ему прижать к себе мои бедра, но при этом отводя назад плечи и прогибаясь. — Но, боюсь, наши подопечные не одобрят подобного общения их кураторов. Особенно леди Цербела.

Стеф поморщился, будто проглотил что-то горькое.

— Но мы же не будем им рассказывать, — ответил он. — Детям совершенно незачем знать, что делают взрослые вдали от их глаз.

— Эти дети не так уж просты, — заметила я, по-прежнему прижимаясь к нему, но не провоцируя на что-то большее. — Думаю, нам все же не стоит рисковать и испытывать их терпение. Лично я побаиваюсь леди Цербелы: неизвестно, на что она способна.

— Да ничего она нам не сделает, — Стеф еще крепче прижал меня к себе, но я была неумолима: если рыбка попалась на крючок, не дергай сразу, пусть проглотит хорошенько. Тем более, что я вовсе не собиралась вытаскивать эту рыбку на берег.

— Не знаю, — задумчиво протянула я. — Она производит впечатление весьма сообразительной особы.

— Цербела? — Стеф фыркнул. — Да она прямая, как палка. И бьет так же сильно, чуть что не по ней. Вот если ее мать в дело вмешается, это другой разговор. Принцессу Теврел лучше не злить.

— Вот я и опасаюсь, как бы Цербела не нажаловалась матери, — я осторожно отодвинулась от него.

— На что? На то, что двое взрослых людей решили познакомиться поближе? — хмыкнул Стеф.

— На то, что ее куратор общается с ее злейшим врагом, — пояснила я. — Так что, боюсь, нам стоит держаться подальше друг от друга, пока этот конфликт не разрешится.

— Я попробую с ней поговорить, — пообещал Стеф.

— О, это было бы здорово, — совершенно искренне обрадовалась я: в конце концов, с Цербелой мы поссорились совершенно случайно, и я не испытывала к ней особой ненависти. Ну, да, она — дурочка малолетняя, что с нее взять? Если Стефу удастся разрешить этот конфликт односторонним путем — расцелую его от всего сердца, не смотря на эти отвратительные бакенбарды, как у «Росомахи». Хотя, судя по тому, что он рассказал мне о своих предпочтениях, поцелуй — это не совсем то, что нужно. Кстати, мне следует как-то поощрить его. Не могу же я сейчас просто помахать ручкой и сказать: «Ну, мне пора. Как решишь проблему — пиши». Но Стеф уже и сам спохватился.

— А пока, вы не откажете мне в небольшой просьбе… — он покусал губу, взгляд его чуть затуманился. Он взял мои руки и положил на пряжку своего ремня. Не знаю, что именно он хотел попросить — то ли выпороть его нужно было, то ли связать этим ремнем, то ли просто раздеть для более традиционного действа — но нас прервал звонкий мальчишеский голос.

— Тамара!

Стеф вздрогнул и отошел от меня. Умница, Лори! Очень вовремя, прям тютелька в тютельку! Я быстро и как будто бы сконфуженно извинилась перед мужчиной и поспешила обратно на тропинку, с которой мы успели сойти.

— Я здесь! — сказала я, и мы с Лори сделали вид, что он уже давно меня ищет, а вовсе не вылез только что из своего наблюдательного куста. Стеф тоже весьма талантливо сделал вид, что просто проходил мимо: кивнул нам, коротко поздоровался с Лори и ушел.

— Как ты вовремя! — восхитилась я, потрепав его за щеки. Лори укоризненно глянул на меня, и я быстро убрала руки. Да, каюсь: детские щечки — моя слабость.

— Еще бы, — подтвердил он. — Я на тебя «ухо» повесил.

— Чего? — не поняла я. — Это типа «жучка» что ли?