Каникулы Элси

— Тебе это нравится, доченька? Я очень рад, — и он прижал ее к себе. — Я старался подумать обо всем, что для тебя будет полезным или доставит тебе удовольствие, но если ты еще что-нибудь хочешь, только скажи мне что, и ты это получишь.

— Конечно, папа, — ответила она, улыбаясь, — Я бы никогда не подумала и о половине этих замечательных вещичек, которые уже здесь, и я не думаю, что можно найти еще что-то, чего бы я захотела. Ах, папа, как я счастлива сегодня, намного счастливее, чем в тот первый раз, когда я была здесь. Тогда я думала, что никогда больше в этом мире я не буду счастлива. А вот над этим твоим портретом я горько плакала, когда смотрела на него в тот день, но сейчас он совсем не вызывает у меня слез, и я рада, что он у меня. Спасибо тебе тысячу раз за то, что ты подарил его мне.

— Пожалуйста, милая, ты всего этого достойна, и даже больше, — нежно ответил отец. — Не хотела бы ты теперь посмотреть остальные комнаты, или ты слишком устала?

Он открыл инструмент, затем поднял ее и посадил на стульчик.

— Я боюсь, что ты еще не в состоянии напрягаться, но можешь попробовать.

Она начала коротенький отрывок, который ему очень нравился. Отец стоял рядом и поддерживал ее руками, но это оказалось тяжелой работой. Тоненькие ручки дрожали от слабости, и он не дал ей закончить.

— Ты должна еще подождать, моя радость, — и он опять взял ее на руки. — Ты еще недостаточно окрепла, и я думаю, что должен пронести тебя через другие комнаты, если ты еще хочешь их видеть. Согласна?

Она согласилась, бессильно положив голову ему на плечо, и почти ничего не говорила, пока он пронес ее в спальню.

Кровать с белоснежными накидками выглядела очень манящей, и отец осторожно положил на нее Элси, со словами:

— Ты слишком утомилась, чтобы заниматься еще чем-либо, и теперь, мой птенчик, должна немножко поспать, чтобы к обеду быть бодрой.

— Не оставляй меня, папа, пожалуйста, не уходи! — воскликнула Элси пытаясь встать, когда он повернулся к двери.

— Нет, милая, я только хочу принести твою шаль, чтобы укрыть тебя, и сразу же вернусь.

Вернулся он тут же, но она уже спала.

— Милый ребенок, она сильно устала, — пробормотал он, осторожно накрывая ее шалью. Потом вытащил из кармана книгу, сел рядышком с ней и читал, пока она не проснулась.

Разбудил ее звонок на обед. Она села, вид у нее был свежим и веселым. Отец спросил, не хочет ли она теперь есть и не отнести ли ее в столовую. Она согласилась, и он понес ее, посадил в кресло-качалку и подвинул к столу. Затем сам сел напротив с невыразимо счастливым выражением на лице.

Слуга уже хотел подавать обед, но мистер Динсмор сделал ему знак немного подождать и, склонив голову, попросил благословения на пищу. На маленьком бледном личике Элси засветилась радость, и она почувствовала, что еще больше прежнего любит и уважает своего отца. Она с наслаждением ела все, и отец наблюдал за ней с нескрываемой радостью.

— Смена воздуха сразу пошла тебе на пользу, я думаю, — заметил он. — У тебя сегодня хороший аппетит.

— Да, папа, все такое вкусное, потому что это дома, — и она улыбнулась.

После обеда он немного подержал ее у себя на коленях, поговорив с ней о планах на будущее, затем, положив ее на диван в ее хорошенькой комнатке, он принес из библиотеки книгу и стал ей читать.

История была очень интересной, и он читал больше часа, кода случайно взглянув на нее, заметил, что глаза ее слишком яркие, а щеки горят, как от температуры. Отец быстро закрыл книгу и стал щупать ей пульс.

— Ох, папа, пожалуйста, продолжай, — попросила Элси,— мне так интересно!

— Нет, доченька, твой пульс очень частый, и я боюсь, что эта книга слишком взволновала тебя, поэтому сегодня я больше не буду тебе ее читать, — и он отложил книгу в сторону.

— Ох, папа, я очень хочу дослушать, пожалуйста, почитай еще немного, или дай я сама прочту, — стала уговаривать девочка жалобным тоном.

— Моя малышка не должна забывать старых уроков, — печально ответил он.

Она отвернулась, надув губки, а глаза наполнились слезами.

Он не бранил ее, как это делал раньше, но сделал вид, что не замечает ее плохого настроения. Переключив разговор на другую тему, отец старался развлечь ее. Через несколько мгновений следы ее плохого настроения исчезли, и она отвечала ему своим обычным приятным тоном.

Несколько минут они оба молчали, а потом она сказала:

— Папа, пожалуйста, наклони ко мне голову, я хочу, тебе что-то сказать.

Он наклонился и, обняв его за шею, она прошептала очень смиренным тоном:

— Милый папочка, я была очень непослушная и капризная сейчас, и я помню, что была уже несколько раз сердитая за последнее время, а ты был таким добрым и ласковым, не наказал меня и не сделал мне выговор, как я заслужила. Пожалуйста, папочка, прости меня. Я так сожалею, я постараюсь быть лучше.

Он нежно поцеловал ее.