Каникулы принцессы Илии

— Боитесь, значит, божьего гнева?

— Разумеется. Вот верховный вождь орочьей орды его не боялся, ну и где теперь тот вождь?

— Левая нога упала на площади перед ратущей.

— Я не требовал ответа, маркиза. Я выразился образно…

Принцесса Илия

Верховный вождь орочьей орды был каким-то обыкновенным. Ничего такого, что напоминало бы правителя одного из двенадцати племён людоедов-кочевников. Обычные подпиленные острые зубы, обычная самодовольная морда с косточкой в плоском носу, обычные шаманские шрамы, привязывающие духов предков к охраняемому потомку. Воняет застарелым потом, гарью костров и тухлым жиром, зато смотрит с надменным интересом, как гурман в ресторане, выбирающий в меню ещё не распробованные блюда. Оценивает, вкусно будет, или нет.

По обыкновению, вождя притащили на носилках, так как у орков в качестве тягловых животных есть только нижестоящие по статусу соплеменники. Раньше, говорят, были попытки ездить на захваченных в набегах крестьянских лошадках, но все они заканчивались праздничным котлом и торжественным обжорством экспериментаторов. Иногда главным блюдом торжества становились погибшие от конских копыт сами экспериментаторы.

Ещё ходили невнятные слухи про слонов, но им не верили — столько еды одновременно не выживет среди дикарей достаточное для приручения время. Вот так до сих пор и обходятся собственными силами.

Коту вождь сразу не понравился, и Иван Васильевич сразу зашёл с козырей:

— Мр-р-р-а-с-сь! — подумал, и добавил. — Ур-р-р-о-о-тс…

Носильщики побледнели, хотя при их масти это было очень нелегко сделать. Верховный людоед, как оказалось, тоже понимал нормальный человеческий язык.

— Молчи, пища! — произнёс он оскалившись. — Еда должна молчать!

Что значат старинные ритуалы против нанесённого любимому котику оскорбления? Мне отмщение, и аз воздам!

— Ты, козёл! — с высоты огромного жеребца Илия посмотрела на вождя, как на вытащенную из носа козявку. Хотя принцессы в носу никогда не ковыряют! — Эй, козёл, я твой труба шатал! Я твой забор калитка хлопал!

Один из носильщиков упал в обморок. Его можно было понять — свидетели нанесённого вождю оскорбления несут вину наравне с оскорбившим, и могут получить прощение лишь одним единственным способом. Принесением извинений путём добровольного самоубийства с последующим попаданием в праздничный котёл. Только в этом случае дух провинившегося может быть призван из мира мёртвых для помощи потомкам, и не затеряется в великой пустоте по тут сторону жизни. Оно, конечно, почётно… но почему-то жить хочется здесь и сейчас, не оглядываясь на потомков, появление которых и так под большим вопросом.

Предводитель орков свалился с перекосившихся носилок лицов в муравейник, после чего долго пережёвывал попавших в рот насекомых.

— Вкусненько. Кисленько, — неожиданно заявил орк. — Ням-ням.

— Кушай, не обляпайся, — проявила вежливость принцесса. — Ну чо, козёл, поединок организуем завтра, или перенесём его на пару дней? Что молчишь, морда?

— Отсрочка ничего не изменит, ты всё равно умрёшь, — заявил орк.

— А если ты?

Вождь надолго задумался, и всё так же молча взобрался обратно на носилки, попутно пнув оклемавшегося соплеменника.

Илия пожаловалась коту:

— Видишь, Ванька, какой тупой поединщик мне попался? Самый простой вопрос поставил его в тупик.

— Мур? — удивился Иван Васильевич.

— Да, ты прав, тупик и тупой однокоренные слова.

— Мряу, — на всякий случай согласился с маленькой воспитанницей кот, так как местным языком и письменностью не владел, хотя значение большинства фраз понимал интуитивно. Он и по-русски мог прочитать всего лишь несколько слов, в основном тех, что пишут на банках со сливками и сосисочных упаковках. Надписи на пакетаз с сухим кормом Иван Васильевич не читал принципиально.

Орочий вождь наконец-то очнулся от раздумий, и задал неожиданный вопрос:

— Чем ты питалась сегодня утром, маленькая шаманка?

— На завтрак у меня был омлет с сыром, и молоко с гренками, — не стала скрывать девочка. — А твоё какое собачье дело?

Орк почмокал толстыми губами и уточнил:

— А орехи ты любишь?

— Фисташки, фундук и миндаль. Особенно с мёдом.

— Мгубанга, маалук, гуланга, — сам себе перевёл вождь, и расплылся в довольной улыбке, показав подпиленные зубы. — Если ты пообещаещь три дня питаться орехами, то поединок устроим на четвёртый день. Так будет вкуснее.

— Кому будет вкуснее?

— Мне! Очень люблю фаршированных орехами маленьких шаманок. Ты согласна?

— Харя не треснет? Впрочем, это к делу не относится, и если мы придём к единому мнению насчёт условий нашего поединка, то я готова целую неделю питаться одними орехами.

— Мур? — подал голос Иван Васильевич?

— Молчи, — Илия погладила кота и прошептала. — За неделю всякое может случится, даже массовый орочий мор от злого поноса.

Вождь с подозрением посмотрел на девочку:

— Неделя, это сколько?

— Если тебе отрезать три пальца на руках, то оставшихся как раз хватит на неделю.

— Пальцы резать не дам! Могу их пальцы отдать, — верховный вождь показал на носильщиков. — Надо?