Каникулы в Лондоне — 2. Рассвет утраченной мечты

Кстати, на той самой премьере она познакомилась с богатым парнем лет на пятнадцать старше нее, за которого через год с небольшим и вышла замуж.

Три дня я чувствовал себя совершенно свободным человеком, но и в свои выходные не мог обойтись без планов. Я уже настолько привык к жизни по расписанию, что сам себе его составлял: успеть сходить к отцу и поиграть с братом, пообедать у мамы и Шона, вечером сходить с Алексом и его подругой Эмили в паб, выучить хотя бы три новых слова по-русски.

Вообще, я хотел порадовать Энн через год и произнести пламенную речь на ее родном языке, но за четыре месяца с момента расставания продвинулся не слишком далеко. Я мог сказать: «Как дела?», «Красивая девушка», «Ладно», «Люблю тебя», посчитать до десяти. Последнее, кстати, учил по видеоуроку в YouTube, а после, хорошенько потренировавшись, отправил Энн голосовое сообщение. Она написала: «Вау!», и я даже позволил себе выпендриться:

«Ну как? У меня уже получается без акцента?»

«Не очень. «Четыре» вообще-то не совсем так произносится».

Я пробовал назвать это число еще раз десять. Больше даже. Отправлял ей, но она всё время присылала в ответ смеющиеся смайлики и говорила: «Не-а». Так что пришлось взять с нее слово, что она потренирует меня в этом навыке, когда мы встретимся. Мы не говорили: «если» мы встретимся — когда мы встретимся.

За три дня я успел всё, что запланировал, и даже успел соскучиться по работе (со мной всё нормально, ведь правда?). Мама и Шон проводили меня в аэропорт, и на вопрос, когда я приеду снова, не услышали ничего вразумительного. Хозяином своего времени я был только в эти три дня. Всё остальное время как оно сложится было загадкой и для меня самого.

В Лос-Анджелесе мы записали две новые песни — из «прошлой жизни», потому что теперь я не чувствовал прежней боли, когда пел:

Я бы хотел перемотать назад плёнку.

Я делаю это каждый раз в своих воспоминаниях.

Я бы хотел вновь оказаться в том времени,

И сказать тебе, что ты стОишь для меня.

Мне жаль, что я ошибался.

Мне жаль, что я не сказал тебе этих слов.

Мне жаль, что я не сумел убедить тебя остаться.

Теперь ты это знаешь.

Мне страшно представить,

Что мы больше никогда не увидимся.

Я хочу стереть все песни, написанные во время разлуки.

Я хочу проснуться в том дне и всё исправить,

Сказать тебе, что ты стОишь для меня.

А после записи, выходя из студии уже за полночь, я обнаружил в своем мобильном кучу пропущенных вызовов от Кенди.

Недолго думая, набрал эсэмэску: вдруг уже спит? Вдруг что-то серьезное?

Она не спала. Перезвонила сразу же.

— Ларри! Ты совсем пропал! Как поживаешь?

Ага, значит, просто светская беседа, ничего не стряслось.

Я запихнул свое уставшее тело в машину, перевел разговор на громкую связь, отбросив телефон на соседнее сиденье, и вырулил на дорогу. Каких-то сорок минут, и я буду спать.

— Да нормально всё. Записывал новую песню в студии. Как ты? Почему не спишь? Уже поздно.

— Я никогда не ложусь в это время.

— Нравится ночной образ жизни? — это была больше шутка, но Кенди восприняла всё всерьез.

— Ага. Не хочешь присоединиться? Отличное место недавно раскопала. Друзья посоветовали. Говорят, звезды очень любят этот клуб. «Paper» называется. Не бывал здесь?

— Нет.

И вряд ли буду. Если выступать не позовут, конечно.

Эра клубов осталась позади. Раньше я любил тусовки, но то ли старею, то ли просто интересы сменились — сейчас нет никакого желания тратить время впустую.

А девушка продолжала меж тем нахваливать это место, где нет папарацци и напитки просто шедевры, а, главное, готовятся по уникальным рецептам. Половину из ее слов я пропустил мимо ушей. Ответ был готов давно.

— Извини, но я дико устал.

— Ладно, — кажется, немного расстроилась. Но лучше нам не встречаться. Тем более в клубе.

Мы еще перекинулись парой фраз, а затем попрощались.

Я думал, что на этот раз ей точно стало понятно, что ждать от меня нечего (если она всё же что-то ждала), и стоит переключить внимание в другое русло, но не тут-то было.