Каникулы в Лондоне – 3

Но у меня в руках был козырь: я в любой момент могла сказать, что мы торопимся, сесть в машину следом за Ларри и до свидания.

Покосилась на родителей. Они стояли с папиным другом с другой стороны авто и о чём-то болтали, давая мне возможность пообщаться со старой знакомой, не догадываясь, пожалуй, что я не слишком этому рада.

– Да весь город, – хмыкнула она. – Что нам тут ещё обсуждать? Это у тебя жизнь яркая и весёлая: парень из-за границы, на обложках журналов теперь мелькаешь…

Когда это я мелькала в последний раз? Не припомню.

– Да уж, – только и сказала в ответ. Не будешь же всем объяснять, что у любой медали есть две стороны. Вот только изнанку видит не каждый.

– Ну что? Ты сейчас где хоть живёшь? В Америке?

– В Москве.

– Вы разве не вместе?

И что тут ответить? Настолько у нас всё запутанно. А объяснять постороннему человеку – зачем?

– Вместе.

Мои короткие ответы Женьку не устроили.

– Слушай, а можно с ним сфоткаться? У него там, кстати, друга какого-нибудь симпатичного и такого же богатого нет?

Я уже едва сдерживала раздражение. Ну конечно, я ей совершенно неинтересна. Только как нить между ней и «богатым иностранцем».

– А ты английский знаешь?

– Ну, знаю. What is the capital of Great Britain? – засмеялась она. – Все в школе учились.

– Боюсь, что этого будет мало, – ответила, открывая дверь машины со своей стороны и ясно давая понять, что беседа окончена.

– Ну автограф-то хоть можно у твоего парня получить? – уже совсем иным тоном, со злой насмешкой как будто, бросила она вслед.

– Он сейчас не на работе.

Папин друг, заметив, что я сажусь, тоже занял своё место. Я махнула рукой родителям и, уже закрывая дверь и произнося: «Пока, Жень», услышала:

– Ну и стерва ты стала, Анька! Зажралась.

Как на это реагировать – не знала. Предпочла не обращать внимания. Но осадочек, как говорится, остался.

Некоторое время мы с Ларри ехали молча. В салоне звучала приятная музыка – какое-то радио, где крутили российские попсовые песни.

– Почему не спрашиваешь кто это? – наконец прервала молчание я.

Он повернулся ко мне, и по губам расползлась такая милая и родная улыбка:

– Меньше знаю, крепче спаю, – ответил по-русски, и я засмеялась.

В зеркало увидела, как улыбнулся и папин друг. Весёлая мы парочка, как глянешь со стороны.

Наклонилась к самому уху Ларри, чтобы ни с кем не делить наш секрет:

– Я люблю тебя.

Парень вместо ответа нашёл мою руку и мягко сжал. Слова не нужны. Я вижу глаза, чувствую прикосновение. Я знаю, что эти слова, на каком бы из языков они не звучали, Ларри всегда поймёт.

– И какие планы у нас теперь? – возвращаясь в прежнюю позу и увеличивая расстояние между нами, поинтересовалась я.

Вообще-то, я имела ввиду далеко идущие планы вроде свадьбы или хотя бы моей поездки в Америку с Ларри. Но он воспринял всё слишком буквально.

– Заедем в отель, а потом покушаем в каком-нибудь хорошем ресторане.

Что ещё для счастья нужно?

Только почему-то стало немного грустно.

Поужинаем, а ранним утром у Ларри рейс. И всё по-старому: расстояния, звонки, сообщения.

Но, наверное, Ларри мыслил более здраво, пока я витала в мечтах. Понимал, что я не могу сорваться и, наплевав на работу, налаженную вроде бы жизнь, собрать чемоданы и завтра же рвануть вслед за ним. И это правильно: не стоит спешить. Если его намерения, которые он озвучил вчера моим родителям, были верными, то всё успеется.

Добрались до отеля мы к трём часам. Пока Ларри принимал душ, я полулежала на мягкой широкой постели и листала журналы, оставленные здесь на нижней полочке прикроватного столика. Часть из них была на английском, другая – на русском. В основном сплетни из жизни звёзд. И каково же было моё удивление, когда в одном из российских журналов я увидела статью о Ларри.

Едва он возник на пороге – снова в халате, – вытянула вперёд руку, демонстрируя свою находку:

– У вас оглушительный успех, мистер Таннер.

Он наклонился, чтобы получше рассмотреть, и ухмыльнулся. Один уголок его губ приподнялся, придавая лицу лукавое выражение.

– Надоел мне этот парень.

– Ты что, он милашка! – притворно возмутилась я. – А песни у него какие! Ты разве не слышал: «Я хочу быть честным с тобой, милая,

Скажи, что я не сошёл с ума.

Давай же, поцелуй меня сама.

И не отпускай…»

Последняя строчка припева там повторялась дважды, но Ларри не дал мне допеть, накрыв мои губы своими – тёплыми и влажными.

– Я так плохо пою? – засмеялась, отрываясь на пару мгновений.

– Ты отлично поёшь. Но ещё лучше у тебя получается целоваться.

– Льстец.

– Как это будет по-русски?

– Никак. Ты отвлекаешься, – и вновь сама его поцеловала.

Когда мы наконец закончили эту приятную часть, решив, что продолжать дальше уже опасно – можно спустить тормоза – Ларри заявил:

– Давай, собирайся, сейчас пойдём ужинать.

Что мне было собираться? Я уже была одета. Лишь расчесала получше волосы и нанесла помаду и свой любимый парфюм, маленький флакончик которого всегда носила в сумке.

Ларри вернулся через пару минут, полностью готовый к выходу, облачённый в тёмно-бордовую рубашку в мелкую-мелкую белую точку, тёмные брюки, и даже отлично причёсан.

Что за парадный выход?