Каникулы в Лондоне – 3

Вот тут я немного зависла с ответом. Даже родители до сих пор не знали, что сначала у нас был контракт. Для них была выдумана более удобоваримая версия: позвали фотографом начинающего британского артиста, у них там у каждого артиста свой фотограф, стилист и прочее, а потом мы влюбились, и я осталась. В принципе, что мешало мне рассказать то же самое бабушке с дедом? Но почему-то при Ларри говорить это было стыдно.

– В Лондоне, когда я туда переехала.

Нюансы бабушке не потребовались.

– Это ты, значит, туда переедешь?

Чуть не поперхнулась. Ларри заметил моё замешательство и посмотрел с тревогой: что там такое сказали?

– Пока не знаю.

– Или он сюда собрался? Так он же по-русски ни бум-бум.

Ситуацию спасла мама:

– Мам, давай пока не будем обострять ситуацию.

«Ну, щас начнётся», – подумала я. Мама категорически не хочет отпускать свою дочь за границу. Хотя будь я в Москве, в Америке или в Лондоне, мы всё равно друг от друга на расстоянии.

Нет, в Америке ещё временная разница слишком большая. Но факт-то один! Те же телефонные звонки, разговоры по скайпу и редкие встречи, как бы мне не хотелось иного. И переехать со мной они не захотят.

А вообще-то, лететь самолётом не так уж и долго.

Пока я размышляла и вкратце переводила свой диалог с бабулей для Ларри, они уже сменили тему.

– Ну, они молодые, пусть пробуют, если им нравится, – отстаивала мои права бабушка. Впрочем, это была мирная дискуссия, а не спор, так что бояться нечего. – Нам-то по заграницам мотаться – силы уже не те. Может, и получится что. Парень-то хороший, как мне кажется. Ты гляди, с подарками приехал.

– Арабы тоже с подарками приезжают, а потом детей в розыск объявляют, потому что они там в гареме шестыми жёнами становятся и не могут сбежать, – вставил свои пять копеек отец.

– Пап, ну ты-то куда? – возмутилась я.

Вот спасибо! Подлил в огонь масла. А вроде мирно настроен был.

– В гареме можно только четыре жены иметь, – вставила бабушка, всё больше проникаясь любовью к Ларри. – Так ведь он не араб и не турок. А какой человек – тут уж Ане виднее. Давно вы знакомы-то?

– Четыре года.

– У-у-у, четыре! Мы б за четыре уже двоих детей родили, да, Петь? – толкнула она мужа локтем и засмеялась.

Дурдом. Хорошо всё-таки, что Ларри по-русски не понимает.

– Да я ж не против твоего Ларри, – сказал отец. – Он мне даже нравится. По-моему, нормальный парень.

И тут произошло нечто. Ларри, который всё это время внимательно слушал, пытаясь, видимо, вникнуть в чужую речь и понять хоть что-то по интонациям, выдал:

– Я согласен.

Это ж даже не описать словами, как все напряглись. А вдруг он всё понял? Вдруг притворяется «немым» и «глухим»?

– Али шпион? – спросил дед.

Не-е-ет, только давайте с арабов на немцев не будем перескакивать. Это любимая тема деда, и если он только начнёт, мы до ночи не разойдёмся.

До меня вдруг дошло. Мы это учили. Но прошло уже больше года. Он помнит?

– Ларри попутал, он имел ввиду «взаимно» – ты ему тоже нравишься.

И быстренько перевела на-английский. «Я согласен» и «Я тоже» – объясняла я когда-то – одно и тоже. Плохой из меня учитель. Ну а «мне он нравится» Ларри прекрасно знал: он часто говорит мне и пишет: «Ты мне нравишься». Вот и решил блеснуть знаниями, услышав знакомое выражение.

Разрешив неловкую ситуацию, мы посмеялись, и вечер продолжился. Чуть менее непринужденно. Мы в основном общались с Ларри, бабушка с дедом и родители – друг с другом. Почти гармония. Тему наших с Ларри отношений и иностранцев в целом больше не затрагивали, испугавшись дипломатического скандала («Али шпион?»).

После четвёртого или пятого поднятого бокала Ларри вдруг встал.

Все мы подняли головы, не понимая. А он попросил и меня подняться.

Интере-е-есно… Что он ещё задумал?

Ларри прочистил горло и попросил:

– Переведи, пожалуйста, дословно всё, что я сейчас скажу.

Он был так серьёзен, что я напряглась.

– Ты как будто собираешь сообщить всем, что только что передумал и нам надо расстаться, – пошутила я, стараясь сбросить с себя напряжение.

Он с усмешкой качнул головой:

– А ещё говорят, что у женщин хорошая интуиция.

Потом повернулся к моим родителям.

– Я хочу сказать вам спасибо за то, что приняли нас сегодня, – перевёл взгляд на меня, понукая переводить.

Исполнила. Вновь взглянула на Ларри. Это что, мы уже прощаемся? Вроде бы завтра утром собирались уезжать.

– У вас очень хорошая дочь. Очень добрая и с тёплым сердцем. Я рад, что мы встретились, – посмотрел на меня с нежностью.

Смущаясь и закусывая изнутри губу, чтобы не разулыбаться, перевела, показывая всем своим видом, что не подозревала об этом разговоре. Может, для Ларри это тоже экспромт? Прямо сейчас надумал? Так сильно ему у нас понравилось?

А Ларри, не подозревая о моих внутренних раздумьях, продолжал:

– Я бы хотел вас попросить об одной очень важной вещи. Самой важной, может быть.

Кивок в мою сторону.

Перевела.

О, Боже…

– Позвольте мне жениться на Энн.

– Что? – воскликнула я, забыв о том, что мы не одни.

Все удивленно смотрели на нас, ожидая перевода, а я не могла найти в себе сил произнести это – сначала самой бы переварить.