Каникулы в Лондоне – 3

Мне хотелось спросить: «И что дальше?», но я не решалась поднимать эту тему первой. А Ларри со свойственной его менталитету спокойностью вёл себя так, словно ничего особенного не произошло. Словно он каждый день просит руки девушки у её родителей.

– Не возражаешь, если я немного подремлю здесь? – спросил он.

Кивнула. Достала с полки тёплый плед, которым укрывалась ещё в школьные годы. Знать бы тогда…

Я выключила свет и вышла из комнаты. В эту же минуту в прихожей хлопнула дверь.

– Он решил поспать немного, – пояснила я в ответ на мамин вопросительный взгляд. – Помощь нужна?

Мы вместе убирали со стола, распихивали недоеденную еду по полкам в холодильнике, перемывали тарелки и бокалы. Мне вспомнилось, как моют посуду в Великобритании. Я однажды увидела у Люси – девушки, с которой недолго работала вместе в творческом коллективе в Лондоне. Она родилась и всю жизнь прожила в этом городе. Так вот, они набирают полную раковину воды, заливают туда средство для мытья посуды, окунают столовый прибор и прямо так, не вытирая и даже не ополаскивая, ставят на сушилку. Я не поверила своим глазам. Спросила прямо:

– Как же так? Ведь это химия, вредно для здоровья.

На что она мне ответила:

– Мы всю жизнь так делаем. Никто не умер и даже не отравился.

Может, закаляются так? Детей, вон, тоже не щадят: одни и те же сандалии могут использоваться и летом, и зимой. И никто не следит, что там ребёнок делает – с земли ли какой-то лист поднял и суёт в рот, или чипсы – а ведь малышу чуть больше года!

А Ларри пришлось научить снимать обувь, когда входишь в дом. Мои родители бы просто не поняли британской привычки. А в Лондоне все ходят в обуви. Для них это норма.

В этот раз Ларри вспомнил о правилах без моей помощи и разулся, едва переступив через порог. Носков на нём не было – так и ходил босиком целый день. Сомневаюсь, что ему так было комфортно, но он не жаловался. Мужественно терпел.

Потом мы с мамой почти до полуночи сидели на кухне и, как в старые добрые времена, просто беседовали. Самые близкие люди, которыми мы всегда и были. И есть. Несмотря на расстояние.

Я наконец-то искренне смогла расспросить её о впечатлениях и получить весьма обнадёживающий ответ:

– Кто знает, что суждено? Но раз вы так долго вместе, и всё время вас снова жизнь сталкивает, может, стоит попробовать?

Перед сном я тихонько вошла в собственную комнату чтобы взять вещи, и на пару минут замерла рядом с Ларри. Он спал, раскинувшись на кровати, с голым торсом, с полуоткрытым ртом и растрёпанными волосами. Спал беззвучно, так что казалось, что даже не дышит.

Осторожно взяла его за руку.

Какой же ты непредсказуемый, Ларри!

И тем сильнее я люблю тебя. Слышишь?..

Глава 17

Утром следующего дня мы с Ларри позавтракали аппетитными мамиными оладьями, потом долго прощались, а мама всё спрашивала: «И как вы эту свадьбу будете проводить? Он же иностранец, наверняка нужно собрать кучу документов». Я тоже полагала, что в этом году мы вряд ли успеем. Тем более с графиком Ларри.

Отвезти нас в Москву чуть дешевле, чем то такси, на котором мы добирались сюда, согласился папин друг.

Обнялись на пороге, и я заметила, что мама едва сдерживает слёзы:

– Когда же теперь увидимся? А выйдешь замуж, вообще раз в два года приезжать будете.

– Неправда, – постаралась утешить её я, хотя и сама не знала, как оно дальше сложится. – Не думай, что я забуду о вас. Мы с Ларри толком ничего ещё не решили.

Мама вытерла слёзы и улыбнулась.

– Всё будет хорошо, – как можно бодрее заявила я, крепко-крепко её обнимая. Ну почему я должна выбирать между ними?

Не могу смотреть, как мама плачет. И ведь будет ещё, когда мы уедем, я точно знаю.

В стране, где выйти замуж за иностранца подобно крупному выигрышу в лотерею, мои родители придерживались совсем другого мнения. Для них иностранец был как кот в мешке – со своим ходом мыслей, менталитетом, языком и законами. «Своих парней что ли мало?» – считали родители. Но против мнения собственной дочери не вставали, потому как любовь – штука непредсказуемая.

Уже усаживаясь в автомобиль и загрузив свои вещи, услышала, как кто-то окликнул меня по имени. Обернулась.

– Правда ты, что ли? Я уж думала, в наши края не заглядываешь.

Женька Шустова – моя одноклассница. Не сказать, что мы с ней дружили в школьные годы, но общались неплохо. А потом связь потерялась, да и не было особенного желания её поддерживать. Интересы и компании у нас стали разные. Если встречались случайно – здоровались, могли спросить друг у друга: «Как поживаешь?» или «Видишь кого-то из наших?», а больше тем у нас и не осталось.

– Это тот иностранец, что ли, о котором все говорят? – без зазрения совести разглядывала она усаживающегося в автомобиль Ларри. Он не стал меня торопить и не стал стоять напоказ – сел в салон в ожидании. И я была очень ему благодарна. Какой-то болезненный это был пункт: мне приходилось делить Ларри с таким количеством людей, что каждое новое заинтересованное лицо воспринималось в штыки.

– Кто говорит? – не слишком доброжелательно уточнила я.

И это вместо «привет, как дела?». Хорошее начало беседы.