Каникулы в Простофилино

– Если не возражаете, тоже посмотрю, – подала с дивана голос Олимпиада Николаевна.

– А ты, бабуся, не испугаешься? – спросила Рената.

– В любой момент могу уйти, – улыбнулась старушка.

Кино и впрямь оказалось жутким. В особенности впечатляла главная героиня, умиравшая на протяжении двух часов.

– Ну и глупая женщина, – покачала головой Олимпиада, когда пошли титры. – Ей следовало немедленно идти к токсикологу. Сразу видно: муж травил жену!

– Бабусечка, – кинулась на защиту героини Рената, – как бы ей догадаться! Яд такой хитрый, убивал постепенно.

– Симптомы были налицо, – ответила Олимпиада, – сыпь на теле, температура, неполадки с кишечником, тошнота, понос. Картину, очевидно, консультировал хороший специалист. Но автору следовало более хитро закрутить сюжет, я моментом сообразила: ее травят.

– Булечка, – засмеялась Рената, – ты у нас не простой зритель.

– Верно, – кивнула Олимпиада. – Ладно, пойду-ка я вам оладушек напеку.

– А почему твоя бабушка не простой зритель? – тихо спросила Настя, глядя в спину старушке.

Рената удивилась.

– Я никогда тебе не рассказывала, кем бусечка работала?

– Нет.

– Она доктор наук, профессор, – стала перечислять регалии Олимпиады Николаевны Рената, – крупнейший токсиколог, специалист по ядам. Ею учебники написаны, книги всякие.

– Да ну? – изумилась Настя.

Рената встала и открыла шкаф.

– Вот, смотри, это все бусечкины работы.

– Ни фига себе! – восхитилась Настя. – Так что же она дома сидит, оладьи печет?

– Инфаркт перенесла, – пояснила Рената, – вот мама и приказала: «Воспитывай внучку, хватит науку толкать».

На следующий день Настя удрала с урока и пришла к Олимпиаде Николаевне.

– Что случилось, деточка? – удивилась старенькая профессорша.

Девочка рассказала о болезни мамы, Олимпиада очень осторожно ответила:

– Заочно поставить диагноз нельзя.

– Но ведь похоже на отравление, – не успокаивалась Настя, – как во вчерашнем кино.

– Ну… да, – нехотя согласилась Олимпиада. – Хотя, подчеркиваю, необходимы тщательные исследования.

– И тогда точно станет ясно?

Профессор тяжело вздохнула.

– Если использовали известный яд, то да.

– А бывает и неизвестная отрава?

– Конечно, – закивала пожилая женщина, – такая, что и не определить. Допустим, сок некоторых растений или выделения желез животных. Кстати, отравить можно и самым на вид невинным цветочком, типа акдонит[6]. Цветет повсюду, на любой клумбе, а завари его как чай, дай человеку выпить, и готовьте белые тапки. Но акдонит нам великолепно знаком, его обнаружить в организме плевое дело, хуже с экзотическими растениями, а их сейчас в Москву потоком несет. Или возьмем животных! Есть среди них ядовитые, тяпнут, и до свидания. Укус даже простой осы может привести к параличу сердца. История знает массу случаев отравлений. Карлу IX подсунули пропитанную мышьяком книгу, убийцы в прежние времена использовали надушенные перчатки, букет живых цветов, аромат которых вызывал смерть. Дон Хуан Австрийский надел башмаки и упал через десять минут бездыханным. Одна хорошенькая фрейлина предлагала влюбленному кавалеру разделить с ней персик. Она брала нож, лезвие которого с одной стороны было смазано ядом, разрезала плод, съедала свою половинку, а потом смотрела, как мужчина умирает. Отравительница по имени Тофана продавала тем, кто желал смерти родственников, таинственную жидкость, сейчас известную в истории под названием «неаполитанская водичка». Кстати, ее состав не определен до сих пор. Вот так! Но хотя описанные тобой симптомы очень напоминают действие яда, думаю, у твоей мамы другая проблема.

– Какая? – быстро спросила Настя.

– Не знаю, ей следует пойти к врачу.

– Нет, ее травят, – прошептала девочка.

– Кто? – усмехнулась Олимпиада.

Настя развела руками.

– Отравитель.

– Деточка, давай рассуждать логично, – тоном педагога завела профессор. – Мама замужем?

– Нет.

– Она в разводе?

– Нет.

– Значит, ни бывшего супруга, ни свекрови не имеется?

– Нет.

– Галина богата?

– Ой, да мы копейки считаем!

– А квартира?

– Живем в коммуналке.

– С соседями враждуете?

– Что вы! – засмеялась Настя. – Ближе родных они нам.

– А дача есть?

– Откуда?

– Машина?

Настя заулыбалась.

– Даже велика нет.

– Ладно, – кивнула Олимпиада Николаевна, – посмотрим со стороны работы. Галина метит в начальники?

Настя помотала головой.

– Подсиживает коллег, стучит хозяину?

– Нет, ей такое в голову не придет.

– Имеет женатого любовника?

– Нет.

– Тогда назови мне хоть одну причину, по которой твою маму надо отравить, – хмыкнула Олимпиада Николаевна. – Существуют, правда, на свете недочеловеки, которые убивают людей просто так, из удовольствия. Но маньяки действуют иначе – они применяют насилие. Иди спокойно домой и убеди маму обратиться к врачу. Не хочу тебя пугать, но онкология может свести в могилу не хуже яда.

Настя помчалась домой. Ночь она провела без сна, раздумывая над словами Олимпиады Николаевны, потом попыталась поговорить с мамой. Но тут Галине внезапно стало совсем плохо, и относительно молодая женщина скончалась.

Врач, проводивший вскрытие, выдал заключение: инфаркт. Норкину похоронили, рыдающая Рита сказала на поминках: