Канон Равновесия (СИ)

«Еще одно слово — и я этой облезлой птице всажу его в глаз» — мысленно шепнул он мне, кивая на Яноса-эрхе, сидевшего прямо на полу с поджатыми по-птичьи ногами.

«Из этого ничего хорошего не выйдет, — ответила я. — Кроме еще больших проблем».

«Да ты послушай, что он несет!»

«Я слышу».

— Усмирить его было бы для вас самым лучшим выходом, — вещал ирлерр с мягкой грустной полуулыбкой на синекожем лице. — Лишите силы, отрежьте от Колонн — и потерь не будет. Вы его поймаете почти голыми руками.

— Ты сам-то веришь в то, что говоришь? — елейно поинтересовался магистр Мобиус Малефор, исполнявший обязанности Хранителя Времени на Динтаре. Даэйрский старейшина Брендомар Агат был уже слишком стар, чтобы лично летать с далекой Сантеки по каким-либо иным поводам кроме очень крупных ритуалов и потому не явился сюда. — Ты так уверен в вероятности?

— Мой дар меня еще ни разу не подводил, — спокойно ответил крылатый, взъерошив перья. — Неужели ты не видишь, если сила останется при нем, разрушительная ветка разрастется через месяц до четырех пятых всего поля событий!

— А я слышал, что предвидение вполне может врать, — промурлыкал Мобиус, глядясь этаким благообразным седым старцем в черной с золотом мантии. — Особенно, если за работу с узором судьбы возьмется Хранитель. Лишить силы нежить, для которой эта сила естественна, как воздух… Оригинально.

В воздухе будто беззвучно зазвенела сталь, когда два взгляда — водянисто-голубой магистерский и красный птичий, — скрестились, как клинки. Перья на крыльях Яноса лязгнули и заострились, но он умудрился сохранить на лице безмятежную маску.

— И ты взялся бы? — вопросил ирлерр, вскинув бровь.

— А отчего нет? Несложно сделать так, чтобы он не успел никого убить… Я имею в виду, никого из ловцов.

— Даже сейчас промедление может быть опасно! Пока ты будешь возиться, он может понять твои планы и помешать. Я настаиваю на том, чтобы сперва обезвредить его.

Мобиус продолжал улыбаться, легонько поглаживая сухощавой рукой темное древко своего посоха с вырезанной вдоль него змеей.

— А тебя не смущает, что Смертоносец у двух миров один? — спросил он. — И что Первый князь у вас тоже один?

Голос старого мага прямо-таки сочился медом под зловещее молчание кхаэлей и ленивое Волково «вжик-вжик» когтем по лезвию кинжала. Ифенху следил за действом, полуприкрыв глаза, и демонстративно точил когти. Изара Анес ан'Арсинаи, наша Хранительница Духа, тихонько сидела в уголке, вертя на руке филигранный серебряный браслет. То и дело от него отделялся прозрачный камешек на тонкой, почти невидимой силовой нити и начинал метаться из стороны в сторону, вертеться и жужжать — Изара искала Рея.

— Меня это смущало всегда. И если сделаешь одолжение и вспомнишь, то я был так же против, чтобы хэйвийский Хранитель служил и на Динтаре, — Янос оставался невозмутим как скала, только перья-ножи цвета вороненой стали выдавали его гнев. Лицо оставалось спокойно-жестким, руки неподвижно лежали на коленях поверх складок длинной узорной туники.

— Скажи это Духу. А отсечение убьет Даррея еще вернее, хоть это и займет больше времени.

— Вы посмели назвать его выродком, магистр? — вкрадчиво осведомился Рахийяр, и тонкое лезвие снова сверкнуло молнией. Повисла тишина. Даже Ваэрден замер.

С каждым брошенным словом мне все больше хотелось подпалить одному перья, второму мантию. Но вместо этого я крепко держала за запястье руку Рахи с зажатым в пальцах ножом.

— Одна потеря ничто по сравнению с потерями по обоим мирам, — отрезал Джанрейв. — Можно подумать, без него вся ваша жизнь оборвется. О Стихии, да когда же вы, наконец, начнете меня слушать?! Неужели не видите, насколько огромна вероятность всеобщей смерти?

Обоих спорщиков прервал дружный утробный рык собравшихся кхаэлей и одного выведенного из себя ифенху — не слишком громкий, но настолько мощный, что в комнате задрожал воздух. На пернатом скрестились желто-янтарные звериные взгляды. Рыжий Меф крайне нехорошо улыбался, щеря длинные и тонкие, как у гадюки, клыки. Ваэрден потянулся в кресле всем телом и выпустил крылья. Блеснули антрацитово-черные перья с редкими фиолетовыми проблесками. Темный был разъярен.

Хранитель Воздуха впервые вышел из себя. Он зло зашипел и напряг крылья, готовясь ударить. Волк не двинулся с места, зато оскалился во всю пасть — сверкнули четыре пары клыков и острые звериные зубы.

— Хотите войны и бедствий из-за него? Как угодно. Но не говорите потом, что я вас не предупреждал, — фыркнул пернатый.

— Войны и бедствий не будет, — громыхнул со своего места Отец. Ему явственно надоела перепалка, зрачки налились тяжелым нутряным багрянцем. — Охота закончится в ближайшие пару недель, а уж после я с собственным сыном справлюсь, мне думается.

— Очень надеюсь, Кхайнэ… Очень надеюсь.

Тяжелый отцов взгляд сначала припечатал ирлерр к полу, а потом прошелся по всем собравшимся. Я поежилась — в глубине зрачков в красноватом пламени билась готовность убивать. Его широкие лапы стиснули резные подлокотники кресла так, что дерево затрещало, прося пощады.