Каноническое право: пути служения. Сравнительно-правовые очерки

И пророки, и апостолы, и дидаскалы – это не «церковные должности», выражаясь языком современного канонического права, это не лица, удовлетворяющие каким-либо критериям, установленным церковным законодательством, и в качестве таковых избранные и рукоположенные. Это лица, которые выполняют свои функции по велению Духа Святого, по зову свыше. Естественно, что и для современной церковной должности, для священника призвание свыше не менее необходимо, но разница в том, что во времена Древней Церкви это призвание являлось не первым шагом на пути к получению сана и церковной должности, для начала процесса подготовки, но единственной причиной и основанием, по которой это служение осуществлялось. Это харизматические лидеры не просто в психологическом смысле, но и в смысле необходимого и достаточного основания для выполнения своего служения в раннехристианских общинах.

В значительной степени эта харизматическая структура основана на традициях ветхозаветной Церкви. Действительно, из Ветхого Завета нам известны как пророки, так и учителя. Моисей, которого часто называют законодателем, прежде всего учитель, он не законодательствует от себя, он учит сыновей Израиля тем правилам, которые ему открыл Творец, но не устанавливает эти правила: «Вот, я научил вас постановлениям и законам, как повелел мне Господь, Бог мой, дабы вы так поступали в той земле, в которую вступаете, чтобы овладеть ею; итак, храните и исполняйте их…»[295] В той же традиции к Христу обращаются как к Учителю, «равви». И в этом нет ничего удивительного, что первоначальная христианская община, развивающаяся в еврейской среде, наследует традиции ветхозаветной Церкви, скорее, это естественно.

Показательно и другое сходство с ветхозаветной Церковью времен раннего христианства – в этой структуре собственно священников нет. В то время в ветхозаветной Церкви священство не играло той роли, которую оно впоследствии стало играть в христианстве, по двум причинам.

Во-первых, был разрушен Храм, а согласно букве Ветхого Завета, священник священнодействует только в Храме. Нет Храма – не может быть и ортодоксального священнодействия.

Во-вторых, ветхозаветной общине священник был не нужен в том смысле, в котором он стал впоследствии нужен христианству. Нет, речь не идет о том, что не нужно священнодействовать, речь идет о том, что в ходе распространения христианства священство понадобилось не только для священнодействия, но и для создания организации, которая в организационном смысле могла бы обеспечивать единство христианства, противодействуя его распаду на множество схожих и различных духовных течений. Еврейская община – это сравнительно небольшое образование, которой достаточно учителя, равви. Этого действительно достаточно в единой по культурному и религиозному критерию общине, в условиях, когда она не имеет целью расширение себя, распространение себя на другие народы – напротив, цель состоит в сохранении себя, для чего важно не распространять свое влияние на «эрев рав» – то «смешанное множество», которое еще Творец повелел Моисею не брать с собой из Египта в Израиль, а нарушение Моисеем этого предписания привело к совершению греха золотого тельца. На этом постулате строилась организация еврейской общины.

Совсем иное дело в христианстве – «идите и проповедуйте Евангелие всей твари» означало не замыкание себя в рамках первоначальной – еврейской по своему составу и традициям – общине, но распространение на другие, порой очень другие культуры и вовлечение в свою среду представителей этих других культур, создание иной социально-культурной среды, в которой «нет иудея, нет эллина…» Но именно в этой ситуации, когда более «нет иудея, нет эллина», необходимо было что-то, что могло обеспечить схожее понимание того, что такое быть христианином. По крайней мере, историческая реальность показывала, что без схожего понимания этого Древняя Церковь себя не мыслила.

Харизматические лидеры раннехристианских общин такую роль выполнить не могли. Интересы единства в разных культурах, в разных социумах требовали организации. Харизматические личности могли найти себе место – при необходимых и благоприятных условиях – в организации, но они по природе своей не могут создать организацию. Организация не может держаться только на пророчестве и харизме, если речь идет о жизни организации в течение длительного времени.

Для этой цели – «проповеди Евангелия всей твари», причем проповеди организованной, христианству требовалось не пророчество и странствующая проповедь, но единое учение и единое священнодействие.

Единство учения приобретало особую роль в условиях распространения Евангелия среди различных народов, в различных культурах, в условиях приверженности различным философским школам. Полная свобода теологической мысли с неизбежностью обернулась бы плюрализмом учений, если даже при организованном официальном вероучении все равно возникали ереси. Единство, таким образом, становилось условием выживания Церкви.