Канцелярская крыса

— Но тот человек, который вырвал у меня бумажник…

— Наемный специалист. Не мог же я собственноручно стащить у вас бумажник! Убийца из меня неважный, признаю, но карманник, надо думать, еще хуже. К тому же, в мои планы не входило вступать с вами в контакт. Вы были неучтенным фактором, объектом исследования. Нельзя было допускать, чтоб вы запомнили меня, пусть даже и в личине нашего дорогого мистера Питерсона. На тот момент я еще самоуверенно предпочитал работать чужими руками.

— Что было дальше?

— А что могло быть?.. Я столковался с исполнителем и указал издалека на вас. После этого оставалось только ждать. Исполнитель, надо сказать, сработал мастерски. Вытащил у вас из-за пазухи бумажник так, что вы и не заметили.

Герти не счел возможным разделить его восхищение.

— Да, — сказал он холодно, — Прекрасная работа. Кто это человек?

— Его настоящего имени я не знаю, лишь кличку, под которой он работает. Изгарь. Обычная кличка для угольщика.

— Он угольщик? — почему-то удивился Герти.

— Именно. Мне нужен был не первый попавшийся воришка, а специалист особого рода. Исполнительный, не болтливый и готовый на все. И еще такой, который будет молчать до смерти, даже если за него возьмутся Канцелярские крысы. Таких в наше время можно найти только среди угольщиков.

Герти в который раз вспомнил золу, сыплющуюся из распахнутого рта бродяги. Точно тот целый день грыз уголь. Так значит, воришка работал угольщиком?.. Это многое объясняло.

Когда-то прежде, до наступления бурной и стремительной гальванической эры, профессия угольщика повсеместно считалась прибыльной и даже вполне уважаемой. Целыми днями жгущие уголь, вечно закопченные и распространяющие вокруг себя запах лесного пожара, угольщики со скрипучими тачками с рассветом обходили дома, предлагая служанкам и домохозяйкам свой товар. Но новые времена оказались безжалостны к пережиткам прошлой эпохи, кормящейся чадящим углем.

Газ и гальваника безжалостно вытесняли уголь, урезая с каждым днем тающие заработки угольщиков. Новой эпохе не требовался уголь. Новая эпоха, с газовыми каминами и гальваническими лампами, не любила копоть и смрад, как и марающую все вокруг угольную пыль. Угольщики все чаще оставались без работы. Даже в Лондоне, где многие по традиции жгли уголь в каминах, угольщики неуклонно превращались в касту грязных полу-отверженных оборванцев, которые на рассвете злыми хриплыми голосами тревожили сон спящих. Неудивительно, что в их среде расцветали все возможные пороки, а полисмены со временем стали провожать подозрительным взглядом всякого чумазого субъекта с тачкой.

Судя по услышанному от Брейтмана, положение угольщиков в Новом Бангоре было омрачено еще более, если они столь охотно вербовались на подобные авантюры. Но Герти сейчас было не до жалости. Напротив, он сжимал кулаки, вспоминая перепачканного золой бродягу. Значит, вздумал пощипать беспечного, только прибывшего с континента, джентльмена?.. Наверняка в Канцелярии найдутся специалисты, после общения с которыми незадачливый Изгарь раскается в своих прегрешениях и преисполнится христианского смирения.

— Что случилось после того, как он стащил мой бумажник?

— Десятью минутами позже он уже передал его мне для дальнейшего изучения. С этого момента я знал, что наш неучтенный фактор, поднявший муть в застоявшемся болоте, зовется Гилбертом Н. Уинтербоссомом и прибыл он из Лондона. Ситуация стала проясняться.

— Дальше!

— К сожалению, я уже рассказал почти все, что мне известно. В вашем бумажнике я обнаружил все, что меня интересовало, включая визитные карточки. Разумеется, мне и в голову не могло придти, что исполнительный Изгарь позаимствует пару десятков на собственные нужды. Да и к чему? Для него это не просто бумажный мусор, но и компрометирующие улики.

— По какой-то причине он передал их Бангорской Гиене. Причем в тот момент, когда та еще не была Бангорской Гиеной. Зачем он это сделал?

— Не имею ни малейшего предположения. Наш с ним контракт был краткосрочен и выполнен обеими сторонами, дальше наши с Изгарем пути разошлись. И, похоже, навсегда. Больше я его не видел.

— А пытались?

Брейтман кивнул.

— Пытался. Спустя несколько месяцев, когда подыскивал кандидатуру на роль вашего убийцы. Мне все-таки отчаянно не хотелось влезать в это дело самому. И я вспомнил про своего угольщика, специалиста для поручений как раз такого рода.

— Карманник и убийца в одном лице? — недоверчиво спросил Герти.

— Он угольщик, — спокойно сказал Брейтман таким тоном, будто это все объясняло, — Нет ничего такого, что он отказался бы совершить за соответствующее вознаграждение. В любом случае, нашему сотрудничеству не суждено было долго длиться.

— Что с ним случилось?

— Исчез. Сразу после того, как выполнил мое поручение. Исчез с концами. Я оставлял несколько условных меток в знакомых ему местах, но он так и не вышел на связь.

— Если он был связан с Бангорской Гиеной, не удивлюсь, если он никогда более не выйдет на связь, — мрачно усмехнулся Герти, — У мертвецов часто возникают проблемы с общением.