Канженге

Тан Барранса и тан Аракон вышли на середину бального зала, и тан Барранса поднял руку, призывая музыкантов к молчанию.

Мелодия оборвалась.

Тони замерла рядом с Эрнесто.

Так получилось, что некромант был рядом. Им и поговорить надо было, и… собственно, некромант отпугивал всех присутствующих одним своим видом. Ритана Барбара с ним сегодня не пришла – была не в настроении. Тем более, это к Эрнесто никто не подойдет, а вот к ней…

На вопросы о пропавшем сыне отвечать придется, а что тут ответишь?

У меня сын пропал, а я развлекаюсь?

Мне на все наплевать, я хочу потанцевать?

Как-то это нескладно получается. Вот и не пришла, осталась дома. Эрнесто подумал, да и принялся опекать Антонию, которая раньше на таких приемах не была, и могла наделать кучу ошибок. Просто по молодости и горячности.

Тан Адан на это посмотрел и «благословил». Еще и порадовался. Сам он всю эту светскую суетню не слишком любил. Понимал, что девушку надо выводить к людям, но…

Не любил.

Да и считай родственники, через Валерансу. И Амадо милейший юноша, и так трогательно ухаживает за Паулиной. Кто знает, что там в будущем сложится?

Так что Эрнесто приглядывал за Тони и регулярно оказывался рядом, когда местные пираньи пытались запустить в девушку зубки.

Приглядывал за ней и Карраско.

Не приближался, но кружил, словно почуявшая кровь акула. И отлично распугивал молодых людей.

Тони не возражала.

Честно говоря…

Она догадывалась, что именно произойдет на приеме. И ей было грустно и больно. Заранее…

Платье, украшения, танцы, музыка, общество…

Ах, что бы она ни отдала, чтобы вернуться в маленький домик Долорес! И чтобы камин зажегся, и травы перебирать, и ведьма сидит рядом и очень уютно ворчит, и…

Оказывается, это тоже было счастье?

Тогда ее сердце не болело. А сейчас оно кровоточит. И сегодня…

Как же больно!

Предчувствия не обманули Тони.

Когда тан Барранса, улыбаясь, подозвал к себе Эудженио и Альбу, и почти отеческим жестом взял их за руки…

Когда откашлялся, придавая себе солидности, тан Аракон… Момент-то какой! Еще «петуха пустить» не хватало, считай, дочери все торжество испортишь!

– Дорогие друзья! Я должен объявить вам, что на нашем празднестве обрели друг друга два любящих сердца! Тан Эудженио Рико Валеранса сделал предложение ритане Альбе Инес Аракон, и та приняла его!

Эудженио поклонился.

А потом встал на колено и припал губами к ручке Альбы. Выглядело это очень трогательно, послышались вздохи и ахи…

– А я должен добавить, что тан Валеранса согласен на переход в род Аракон, поэтому сегодня я не потерял дочь, а обрел сына!

На миг воцарилась тишина.

А потом…

Кто зааплодировал первый?

Кто подхватил?

Тони никогда на это не ответила бы. Не поняла! Но зал рукоплескал, облако разодетых, надушенных, восхитительно красивых людей окружило Альбу и Дженио, поздравляли, желали счастья… Альба была такой радостной…

А Дженио…

Как надо любить женщину, чтобы перейти в ее семью?!

Никогда, никогда он ей принадлежать не будет.

Тони медленно, очень медленно, поставила бокал с вином на стол. Получилось плохо, бокал опрокинулся и вино алой кровавой лужей растеклось по скатерти. А девушка развернулась и вышла вон, двигаясь, как сомнамбула.

Если сейчас ей предложат поздравить счастливых жениха и невесту, она просто закричит. И кричать будет долго… нельзя!

Нет!

Сад принял в свои зеленые объятия фигурку в светло-голубом. И практически никто не заметил ее исчезновения, кроме двоих мужчин. Но тан Риалон просто не успел последовать за Тони.

Его атаковал тан Адан.

Почти налетел, схватил за руку…

– Дорогой друг, прошу вас, мы ведь почти семья…

Освободиться, не нарушая никаких правил приличия, было просто нереально. Пришлось идти и улыбаться. Но Эрнесто отлично видел, как Освальдо тоже выскользнул в сад.

Оставалось только поздравлять молодых, и мечтать удрать. Но поди, увернись от счастливых людей!

Догонят и силком радоваться заставят!

* * *

Тони ревела.

Зло, беспомощно, тихо всхлипывая.

Как описать это чувство?

Когда мир разламывается на части, и больно, и обидно, и ведь если бы не она… и почему не я!

И… вот если бы та, другая, исчезла… а что бы это изменило?

Если тебя НЕ ЛЮБЯТ?!

Если любят другую? И смотрят только на нее. И улыбаются ей, и думают ней, и даже – даже! Ради Альбы Дженио отказывается от своего рода!

Ее отец тоже от рода отказался ради мамы…

Если Альба даже исчезнет… Дженио будет так же разрушать себя? Да, скорее всего. И это так больно…

Ее, Антонию, он даже не видит. Так…

То, что он тогда говорил, это наверняка не всерьез. Для злой шутки. Или вообще его Альба подговорила…

Чья-то рука протянула Тони белый платок.

– Эта дрянь не стоит ваших слез, Тони.

Девушка всхлипнула еще раз и ткнулась в мужское плечо. Теплая рука погладила ее по волосам, успокаивая.

– Тони, неужели вы правда влюблены в эту смазливую продажную девку в штанах?

Освальдо жалеть не собирался, он бил наотмашь. Некромант отлично знал, что гангренозную ткань надо отсекать вовремя. И добился своего.

Тони вскинула голову, зло поглядела на него.

– Вы… ты… Уходи!!!

– Вот еще! Нос вытри! Распухнет!

– Не твое дело!

Освальдо хмыкнул.