Капер

В конце февраля Людовик Нассауский с армией из трех тысяч кавалеристов и шести тысяч пехотинцев пошел на помощь старшему брату. Он не смог переправиться через Маас из-за ледохода. Испанцы потрепали его войско, заставили отступить, а когда он в середине апреля сделал вторую попытку, разбили в пух и прах возле деревни Моок. Людовик Нассауский погиб в этом сражении, что, по моему мнению, сыграло положительную роль в освобождении Голландии от испанцев. Теперь князю Оранскому не надо было надеяться на брата, тратить деньги на наемников, от которых никакого толку, а пришлось положиться на гезов, лесных и морских.

Я собирался отправиться в поход после Пасхи, которая в этом году поздняя, но в конце апреля прибыл гонец от адмирала Луи де Буазо. До меня доходили слухи, что его флот сжег брандерами еще два испанских галеона и захватил одну каравеллу. Потом испанцы приняли меры — стали перегораживать реку бонами, изготовленными из бревен, соединенных цепями. Боны охраняли баркасы с фальконетами и мушкетерами. Да и флот испанский находился неподалеку, имел возможность подержать своих артиллерией и десантом. Гезы пару раз попытались прорваться через боны, но потеряли много людей и несколько лодок и буйсов.

Голландский флот стоял на якорях возле юго-восточной оконечности острова Зюдбевеланда. Он пополнился трофейными галеонами и одной каравеллой, видимо, захваченной недавно. Кораблей было так много, что перегораживали эстуарий от острова до материка на юге. Становилось понятно, почему испанцы даже не пытались прорваться к осажденному Мидделбургу или в открытое море. Флагманский галеон стоял посередине эстуария и чуть впереди остальных кораблей, демонстрируя готовность первым вступить в бой. Я поставил фрегат позади него и сразу приказал спустить на воду катер, чтобы отправиться к адмиралу Луи де Буазо, превратившемуся в последнее время чуть ли не в самого знаменитого флотоводца. Жаль, что случился разгром турецкого флота при Лепанто, затмивший подвиги голландских моряков.

Адмиральская каюта по размеру уступала моей, зато украшена богаче. Переборки теперь оббиты темно-красным бархатом. На одной висит картина, на которой девица с распущенными рыжими волосами вгоняет себе нож под обнаженную левую грудь, а позади нее мужчина в черном плотоядно улыбается, словно собрался повампирить. В левом ближнем углу на болванку надеты кираса и шлем, покрытые красным лаком и золотым узором в виде сидящих орлов. Мебель из красного дерева с резными деталями. Стулья с низкими спинками и мягкими черными подушками. Овальный стол застелен плотной черной материей. На нем стояли глубокое золотое блюдо с булочками, золотой кувшин емкостью литра два и четыре золотых кубка на высоких ножках и с широкими поддонами в виде цвета с шестью лепестками. За стол сели, кроме хозяина каюты и меня, Биллем ван Треслонг и мой бывший шкипер Матейс ван Лон, который теперь командовал одним из трофейных галеонов, третьим по размеру и огневой мощи, что можно считать признанием его заслуг. Мой потомок так и не смог переманить его к себе на службу. Вино было белое, итальянское, среднего качества. Луи де Буазо разбирался в винах даже хуже меня. Вдобавок он по принятой здесь моде щедро добавлял в вино сахар, из-за чего складывалось впечатление, что пьешь чай, холодный и кисловатый.

— Нам надо срочно разбить испанский флот на Шельде, — начал он разговор. — Испанцы не выпускают из Антверпена купеческие корабли, требуют, чтобы присоединились к их флоту и вместе напали на нас. Купцы пока не соглашаются. Им выгоднее не рисковать, платить нам пошлину за проход. Долго так продолжаться не будет. Каждый день простоя уменьшает их прибыль. Если купцы объединятся с испанцами, мы их не остановим.

В этой войне побеждает тот и только тот, кого поддерживают купцы. Видимо, адмиралу приказано ни в коем случае не ссориться с ними. Если купцы пойдут на прорыв вместе с испанским флотом, их, скорее всего, пропустят без боя и уплаты пошлины. Такое может понравиться и войти в привычку.

— Найдешь способ уничтожить испанский флот — треть добычи твоему фрегату, — огласил Луи де Буазо самый весомый, по его мнению, аргумент.

— Командовать нашим флотом будешь ты, — упредил мой вопрос Биллем ван Треслонг.

Видимо, адмиралу было тяжело произнести такие слова.

— Хорошо, — согласился я. — Утром схожу туда на катере, посмотрю, что и как. Может, что-нибудь придумаю.

В том месте, где стоял на якорях испанский флот, Шельда была шириной около полутора кабельтовых. Перед кораблями русло пересекало боновое заграждение из соединенных цепями бревен. Сейчас был отлив. Заграждение выгнулось в нашу сторону, а испанские корабли повернулись к нам кормой. В первой линии стояли три галеона. Начиная со второй — каравеллы, по три-четыре. Всего я насчитал шестнадцать кораблей.