Капетинги. История династии (987–1328)

Внешне в 1223 г. в королевском окружении не изменилось ничего — в нем по-прежнему доминировали Герен и Варфоломей де Руа. Последний стремился заправлять всеми делами и, возможно, слегка подправил завещание Филиппа Августа. Он воплощал чаяния средней знати, чья победа была неполной, потому что Герен стал канцлером и оставался приближенным советником нового короля, который сам твердо решил полностью исполнять свои обязанности, при тесном сотрудничестве с церковью. Когда требовалось, король сам умел принимать окончательные решения, и иногда, утверждая акты, довольствовался тем, что ставил свою печать, обходясь без подписи высших сановников. Он не был лишен выдержки — качества, приобретенного годами ожидания. С Бланкой Кастильской он составлял пару столь же единодушную, сколь и плодовитую: пятеро из двенадцати их детей, окруженные любовью, дожили до совершеннолетия. На службе у королевского семейства трудилось ведомство двора (hotel) численностью около двухсот человек, распределенных по шести ведомствам (хлебодара, виночерпия). Если к ним прибавить знать из королевского окружения, клириков, счетоводов и юристов курии, можно считать, что короля в его дворце на острове Сите окружало четыреста-пятьсот человек. Часть из них следовала за королем в его разъездах.

Ведь Людовик VIII любил появляться среди своего народа. Шарль Пги-Дютайи насчитал сто девять мест, где останавливался король, и может показаться, что для трех лет царствования — это много. На самом деле семьдесят из этих стоянок связано с коронацией и последовавшим за нею разъездом, с военными походами в Пуату и Лангедок и с одной поездкой в Вокулер. Оставшиеся тридцать девять мест находятся в Парижском бассейне, чаще всего в пятидесяти-ста километрах от Парижа. Король предпочитал жить в сердце своего королевства, его излюбленным пристанищем оставался дворец Сите. Из сорока месяцев царствования двадцать восемь он провел в Париже и окрестностях, остальные двенадцать — в походах и дальних поездках.

Сознавая ответственность перед короной, желая расширить домен, Людовик VIII тем не менее заботился и о будущем детей. В завещании за 1225 г, он не поскупился им на апанажи. Его второй сын Роберт получил Артуа, третий, Жан, — Анжу и Мэн, четвертый, Альфонс, — Пуату и Овернь. Надо ли говорить о необдуманном дроблении домена? Надо ли полагать, что главная цель завоеваний состояла в том, чтобы наделить землями младших сыновей? Если обратить внимание, что земли, уступленные в апанаж, были присоединены лишь недавно и располагались на проблемных территориях, можно предположить, что такие передачи представляли собой стадии их ассимиляции, а не безответственные щедроты короля.

В первом «круге власти» находилось несколько новых лиц и «старая гвардия», о раздорах между которыми мы уже упоминали. Варфоломея де Руа, королевского камерария с 1208 г., нельзя рассматривать как вице-короля, и в официальных актах его имя встречается редко. Его политическая линия возобладала в двух важнейших случаях — в 1224 и 1226 г., когда произошли походы в Пуату и Лангедок. Однако главой администрации оставался канцлер Герен, епископ Санлисский. Следов его деятельности можно заметить довольно много, особенно в церковной сфере. Герен олицетворял осторожное управление и к дальним походам относился враждебно. Он оказался в относительной тени, что, возможно, объяснялось его восьмидесятилетним возрастом, но это компенсировалось уважением и признательностью короля. Новые люди выдвинулись в 1225–1226 гг. Матье де Монморанси, с 1218 г. коннетабль, до тех пор не очень влиятельное лицо, взял на себя военную администрацию, предоставив командовать походами королю и маршалу Жану Клеману, Кравчий Робер де Куртене составлял протокол пиров и участвовал в утверждении актов. Урс де ла Шапель, камергер и ближайший советник короля, скрывал свои амбиции, ведя себя как обычный высокопоставленный служащий.

Ко второму кругу можно отнести представителей знати, интересы которых различались. Крупные вассалы следовали за королем в походы, проявляя больше или меньше энтузиазма. Некоторые оказались в немилости или томились в заключении, как граф Фландрский. Другие участвовали в собраниях королевской курии (curia regis), за исключением технических заседаний в День Всех Святых, Сретение и Вознесение, когда проверяли счета. Знать средней руки, прежде возлагавшая надежды на Людовика VIII, в принципе находилась в выгодном положении. Однако король не открыл ей широко двери советов, выделив лишь несколько родов, чтобы сбить спесь с магнатов. Этот второй круг сам вписывался в более широкую среду, состоявшую из собраний или расширенных курий.

Новый способ управления?