Читаем Капитал. Полное собрание пьес полностью

Капитал. Полное собрание пьес

Владимир Георгиевич Сорокин

Гальперина (с усталым вздохом расстегивает ворот)

Интересно, когда я наконец нормально высплюсь?

Фон Небельдорф (закуривает)

Устал, как собака.

Гальперина (закуривает)

Устала, как собака.

Фон Небельдорф

Эти сволочи так громко орут.

Гальперина

Эти сволочи так громко орут.

Фон Небельдорф

Кретины. Ненавидят нас за то, что мы несем им свободу.

Гальперина

Кретины. Ненавидят нас за то, что мы несем им свободу.

Фон Небельдорф

Чем больше убиваешь, тем больше их становится.

Гальперина

Чем больше убиваешь, тем больше их становится.

Фон Небельдорф

Ничего. Время работает на нас.

Гальперина

Ничего. Время работает на нас.

Фон Небельдорф

На войне каждый должен быть на своем месте.

Гальперина

На войне каждый должен быть на своем месте.

Фон Небельдорф

И хорошо делать свое дело.

Гальперина

И хорошо делать свое дело.

Фон Небельдорф

Во имя наших детей.

Гальперина

Во имя наших детей.

Фон Небельдорф (истерично кричит)

Вилли! Принеси шнапса!!

Гальперина (устало)

Петренко. Плесни мне спиртика.

Фон Небельдорф и Гальперина исчезают.

Марк (берет со стола лист бумаги, читает вслух)

«Дорогой Гюнтер, прости за внезапное исчезновение. Я дошла до предела, за которым безумие и распад личности. Идти дальше на поводу у твоей патологии я больше не могу. Ты стал заложником прошлого, рабом коллективного бессознательного. Ты борешься с мертвецом, теряя человеческий облик, становясь живым трупом, куклой. Страшно видеть это, но еще страшнее участвовать в этом. Если ты любишь меня, если хочешь, чтобы мы были счастливы, если в тебе не угасло желание стать нормальным мужчиной, мужем, отцом, если ты готов раз и навсегда покончить с кровавыми призраками прошлого,— позвони мне в Кельн и скажи: я готов. Твоя Маша».

Марк складывает лист, вкладывает в конверт. Свет гаснет. Телефонный звонок.

Бабушка

Алло?

Маша

Бабуля, милая, здравствуй.

Бабушка

Машенька? Детка, ты откуда?

Маша

Все оттуда, бабушка.

Бабушка

Как твое здоровье?

Маша

Отлично, бабуля. Послушай меня внимательно. Мне очень нужна одна вещь.

Бабушка

Какая?

Маша

Открой свой сундук, там справа под маминым мундиром ее старые коричневые туфли.

Бабушка

Фронтовые?

Маша

Да, да. Они мне очень нужны.

Бабушка

Машенька, но они же рваные. Зачем они тебе?

Маша

Бабуля, после объясню. От меня приедет человек, передай их ему, пожалуйста. Поверь, это очень важно.

Бабушка

Но… а что случилось?

Маша

Ничего. Мне очень нужны мамины туфли. Ты поняла?

Бабушка

Не поняла. Но я все сделаю, детка.

Телефонный звонок.

Маша

Алло?

Гюнтер

Я г-г-готов.

Маша

Милый мой, слава Богу.

Гюнтер

Что я д-д-должен с-с-сделать?

Маша

Скажи… ты действительно хочешь забыть все это?

Гюнтер

Да, да, да! Маша… я… Машенька… ты сволочь! С-с-сволочь!

Маша

Гюнтер, милый Гюнтер…

Гюнтер

Т-т-ты сбежала от меня, к-к-как шлюха! Мне т-т-так плохо… я оч-ч-чень устал, я не с-с-спал всю неделю. Я не могу б-б-без тебя.

Маша

Я люблю тебя.

Гюнтер

Я л-л-люблю тебя… Что я д-д-должен делать?

Маша

Не задавать вопросов. Это во-первых. А во-вторых — верить, что ты можешь стать нормальным человеком.

Гюнтер

Я д-д-должен лечь в клинику?

Маша

Нет. Мы должны с тобой совершить одну поездку. Очень необычную. Будем считать, что это наше свадебное путешествие.

Гюнтер

К-к-куда мы поедем?

Маша

Ну вот, ты уже задаешь вопросы!

Гюнтер

Х-х-хорошо, я не буду…

Маша

Ты должен исполнять все, что я тебе скажу. Иначе ты не излечишься.

Гюнтер

Х-х-хорошо.

Маша

Возьми крюк отца и отправляйся в Гамбург. Там возьми напрокат черный «мерседес», самый большой и самый дорогой. Завтра в девять утра жди меня в аэропорте.

Гюнтер

Х-х-хорошо.

Телефонный звонок.

Служащая

Костюмерная «Рунге унд Бауэр», добрый день.

Маша

Добрый день. Я хотела бы взять напрокат два мундира: оберфюрера СС и майора НКВД.

Служащая

35 марок в сутки.

Вспыхивает свет. Белая сцена и белый задник. Маша в форме майора НКВД, голый Гюнтер.

Маша (распаковывает сверток с мундиром оберфюрера)

Вот. Одевайся.