Капитан

— Я здесь закон, — играя желваками, сообщили в ответ, но пришлось просто проигнорировать.

Меня были готовы разорвать на куски, но был тот, кто держал здесь всё в железных рукавицах и никогда бы не простил, если мне причинят вред без его распоряжения. Для сохранения личной самооценки мне презрительно фыркнули и плюнули под ноги, но больше ничего делать не стали, а гордо удалились, всем своим видом выказывая пренебрежение.

Белок покрывал внутреннюю часть кости, нейтрализуя и удерживая от взрыва органическую взрывчатку. В человеческом теле, оказывается, есть куча мест для хранения ценностей и химических веществ, если ты не собираешься потом этим телом пользоваться. Симбионт начал с ног, отключив нервы, удалив костный мозг и заполнив внутреннюю полость костей ног взрывчаткой, предварительно нарастив плотную плёнку из инертного белка. Очень сложное биологическое соединение. Те, кто придумал эту взрывчатку, были гениями. Все компоненты были в человеческом теле. Имплант сжимал и блокировал сосуды, чтобы не пустить переработанную кровь к сердцу, чтобы тело не умерло раньше, чем я это задумал. Каждая клеточка, каждый орган отдавал свою дань.

Любой симбионт умел делать это. Не всегда удаётся убить себя подручными средствами, и тогда отдаётся команда на синтез взрывчатки внутри мозга. Обычно хватает полграмма, чтобы разнести голову на куски, но я синтезировал уже второй килограмм, размещая его в костях вначале ног, а потом и рук. Не думаю, что кто-то создавал столько взрывчатки до меня. Просто незачем. Чтобы убить себя достаточно полграмма, но я хотел убить не только себя. Последний шанс. Такой же, как и мой трехзарядный разгонник.

С рассветом ножом разрезали боковину шатра, где меня держали. Нужно было только повернуть голову, чтобы увидеть, как разгорается игг-древо, а затем кусок ткани захлопнули. Зашёл главарь изгоев:

— Ну что, насмотрелся?

Он кривил лицо и выражал всяческое презрение, но был кто-то кто главнее, а самое главное, — страшнее. Сзади меня вылетела человеческая фигура. Не знаю, как этот оказался внутри шатра. Возможно, он был здесь всё время, а, может быть, за спиной у меня был проход. Либо просто появился из ниоткуда. Это была именно та самая, которая шептала, обещала вождю волосатых все богатства разом. Под капюшоном не было видно лица, но это тот самый страшный шепот шёл прямо в голову, и я услышал.

Вначале меня просто попытались сломать, а потом дернулись, сжались, отстранились. Моя неотделимая частичка души, симбионт, почувствовал чужое прикосновение, зло, и прорыв к моему сознанию, в самые глубины мозга, и резко ударил, оборвал и ответил. Кто хотел прорваться ко мне в мозг, был силён, но имплант создан прежде всего как защита, а ещё научился отвечать. Мой житель головы отреагировал резко и сильно, создав ответную реакцию в виде направленных команд, и попытался вскрыть разум чужака.

Этот кто-то обладал невероятной мощью, а мы смотрелись крошкой в виде шарика для роторного орудия, к которому подали электрический ток, перед могучим зверем. Любой предмет можно сломать, но разгрызть стальной шарик в пару миллиметров размером с керамической сердцевиной, когда он бьёт током, будет намного сложнее, чем кусок простой кости.

Такого отпора от меня не ожидали. Мы смотрели друг на друга, я не видел его глаз, но знал, чувствовал его взгляд.

— Ну что ж, тем лучше… Ты сможешь, и мне ничего не надо объяснять, учить и давать силы. Тебе нужно будет достать для меня одну вещь. А чтобы ты был послушным, твоя трель побудет у нас. Не волнуйся за неё, её никто не посмеет тронуть пальцем, у неё будет полно воды и еды. Она будет ждать тебя, но если ты подумаешь сделать что-то не так, то в её милом озере вода закипит. Я знаю, ты любишь рыбу. Я сама лично её сварю с самыми изысканными специями и лучшими водорослями. Целое озеро рыбного супа, и она будет главным украшением стола.

— И что я должен сделать?

— Принести. Просто зайти, взять, принести и вернуться за наградой. Это небольшой ларец, древний маленький сундук, ящик, коробка, — в вашем языке нет подходящего слова, но ты узнаешь. Принести мне. Даже можешь попытаться открыть. Нет сил в этом мире, кроме меня, кто может его сделать. Это моё! Это только моё. Я вам подарю эти леса, моря, озера, и у вас будет много детей, будете метать икру и выращивать потомство. Я тебе подарю жизнь в тысячу лет. У тебя будет много рыбы как для еды, так и для развлечений, — и он рассмеялся.

У этого существа нет и не могло быть эмоций. Так смеялись молодые скины, подражая людям и стараясь научиться быть человечными. Но у них была своя логика, свои мысли и своя личность, но они были другими, нечеловеческими. Были иными, совсем непохожими ни на что остальное.

— А зачем вы убиваете?

Он подплыл совсем близко, но даже так я не видел того, что под капюшоном, и я ощутил, как мне в глаза внимательно посмотрели.

— Ты не поймёшь. Ты не Восходящий. У тебя нет гвоздя, и ты никому не сможешь рассказать эту тайну после смерти. Зачем тебе? Почему ты хочешь узнать?