Капитан

— Пентаграммы, — поправил его Дельрин, — Вот только я не припомню ничего такого ни у Генри, ни у его спутников. И в Деммерворте они и впрямь неплохо помогли святому воинству, так что тему считаю исчерпанной.

Боец ничего не ответил. Лишь что-то пробубнил себе под нос, про мягкотелость рыцаря и уселся обратно на своё место, не сводя с меня пристального взгляда. В ответ я подмигнул ему и нагло оскалился всеми своими, уже успевшими пожелтеть, зубами. Да уж, с зубной пастой тут дела обстояли туго. Вернее сказать никак. А жевать уголь мне как-то ну совсем не улыбалось.

Вызова товарищ не принял и взгляд быстро отвёл. Вот только ощущение всё равно осталось нехорошее. Как бы ему не пришла в голову мысль прирезать меня во сне. Так, чисто из идейных соображений.

— Ладно, — Бернард хлопнул себя по коленке и поднялся со скамьи, — Страшную сказочку на ночь послушали, теперь давайте на боковую. Завтра нам понадобится каждый меч.

Сказал, и пошёл к своему лежаку. Остальные тоже начали потихоньку разбредаться по углам, в надежде выспаться перед большим, как капитан говорил, делом. Вот только отдохнуть нам сегодня была не судьба. В гул бури вплёлся ещё один до боли знакомый звук. Тяжёлый, заунывный вой боевого рога. А в следующее мгновение с грохотом распахнулась дверь, и по комнате гулким эхом раскатился отчаянный рёв часового:

— Тревога! Твари!

Раздался топот тяжелых ботинок. Лязг вынимаемого из ножен оружия. Скрип взводимых арбалетов. Бойцы вскакивали со своих мест и бежали к выходу, надеясь занять позиции до того, как уроды полезут на штурм. Я не медля ни секунды, тоже рванул вслед за ними.

Шаг, другой, третий и тепло, оранжевыми отблесками плясавшее по стенам дома осталось позади. Вокруг бушевала вьюга, в лоскуты рвавшая пламя немногочисленных факелов.

— Стройся! Стройся! Арбалеты на взвод! — крик Бернарда почти сразу утонул в беснующейся снежной мгле.

— Священное пламя готовь! — послышался приказ Дельрина, — Ждать команды!

Впереди показалась одна из повозок, прилаженная к уже восстановленному частоколу. Я с разбегу залетел на неё и схватился за арбалет, протянутый мне одним из бойцов капитана. А потом бросил взгляд на деревню.

Из густой снежной мглы на нас смотрели десятки горящих глаз.

Глава 19 «Слабое место»

— Грёбаный хер, — выругался боец зябко поёжившись, — Ну и чего они тянут то? Мы уже сколько? Битый час тут стоим и ждём, когда эти уроды начнут атаку. У меня яйца скоро звенеть начнут от этого холода.

— Уж лучше так, чем тебя порвут на куски, если они действительно пойдут в атаку, — хмыкнул я, вглядываясь в густую ночную тьму, в которой по прежнему горели десятки фиолетово-белых огней. Метель немного успокоилась, и теперь мрак смешался с густыми хлопьями снега, неторопливо падающего на землю, — Но и впрямь непонятно, чего они ждут.

— Боятся, — хмыкнул Тур, — В прошлый раз мы их тут будь здоров, как нахлобучили. Теперь осторожничают. Выжидают момент, когда на нас будет проще всего застать врасплох.

— Или когда мы все нахер замёрзнем, — буркнул боец, растирая ладони.

Над острогом повисла тяжелая, глухая тишина, в которой отчётливо стало слышно, как всхрапывают растревоженные кони. Закрытые конюшни им сделать так и не успели, так что если твари оттеснят нас внутрь дома, никто не помешает им перебить лошадей. Иногда едва слышно позвякивала сталь. Скрипели натягиваемые тетивы арбалетов. Несколько раз мы давали залп в сторону горящих глаз ночных тварей, но никакого видимого эффекта тяжелые болты не возымели. Либо уроды уворачивались от них, либо развоплощались прежде, чем сталь успевала пробивать их тощие, хрупкие тела. Дерьмо. Вот уж где бы пригодился тот круг, в котором мы удерживали кровавую баронессу. Мда уж, знал бы, перерисовал бы его себе где-нибудь. Но, что есть, то есть.

— Гляди, — гулко прогудел Тур, — двинулись, кажись.

— На приступ что-ли, — я встрепенулся, и потянулся к арбалету. Оружие уже было взведено. Оставалось только положить болт в ложе и направить его в сторону врага. Но этого не потребовалось.

— Неа. Куда-то вглубьдеревни, — покачал головой здоровяк, опираясь на край частокола, — Испугались что-ли? Или решили ослабить нашу бдительность?

— Рассвет скоро, — тихо бросил Освальд с соседней телеги, махая рукой в сторону невысокого горного хребта, располагавшегося на другом краю долины. Там, над тёмными, укрытыми толстым одеялом снега верхушками, начинали разгораться первые искорки зари, разливая по чёрному небу тёплые оранжевые отсветы, — Видать не любят эти уроды солнце.

— Вся нечисть его не любит, — ответил Дельрин, убирая меч в ножны, — Солнце — это взор богов. А взор богов — это смерть для любого существа, порождённого бездной.

— Что-то я не припомню, чтоб этот самый взор богов остановил трупоедов, напавших на нас на кладбище, близ Медовища, — скептически хмыкнул Вернон.