КАПИТАН БИФХАРТ: БИОГРАФИЯ

Однако эти сеансы могли иметь просто смехотворную продолжительность. Харклроуд, конечно, не хотел бы опять это испытать, но считает, что независимо от того, правильно всё это было или нет, в результате этого психического избиения он стал сильнее: «Я был ребёнком. И я был подвергнут всему этому, неважно, насколько негативно это было. он говорил: «Ты ненавидишь свою мать», он работал над тобой 30 часов, лицом к лицу. 30 часов, да. Сильно. Интересно, откуда у него силы брались. Не знаю, откуда он брал энергию. Потом он валился спать на 27 часов, как медведь в спячке, и я мог прыгать на его кровати, пинать его по ногам, а он спал. Наверное, всё это происходило от эмоциональных страданий и умственного развития — этот парень был очень умён. Конечно, тут дело в каких-то ненормальностях. Я многому научился, я вошёл в такие области, куда бы никогда не пришёл сам. Разве я, в 19 лет, стал бы заглядывать так глубоко внутрь и смотреть на такое дерьмо? Мне очень повезло, что у меня был этот опыт — он заставил меня расти и учиться. Я об этом нисколько не жалею.»

Тем не менее всё это не объясняет, зачем он занимался подобной психологической войной, и что побудило его отдавать этому столько своей психической энергии — и для каких вообще целей. Харклроуд вспоминает — Ван Влит говорил, что он был выбран для группы потому, что «ему был нужен кто-нибудь молодой и гибкий. человек, который хотел бы измениться.» Тогда, наверное, именно так он и влиял на эти изменения. Похоже на то, что власть давала ему некий новый вид стресса. Френч как-то заявил, что Ван Влит однажды поведал ему, что у него был диагноз «параноидальная шизофрения». В другой раз одна из бывших подружек Ван Влита сказала ему, что тот проходит лечение от «навязчивой склонности ко лжи»[95]. Это, конечно, даёт нам не слишком много.

Марк Бостон смотрит на всё это так: «Скажу вам, иногда требовалась большая решимость, чтобы продолжать этим заниматься — особенно на групповых собраниях и обсуждениях. Однажды мы говорили о песнях или о чём-то ещё, и Дон сказал: «Кто думает в «до»? Кто-то здесь думает в «до»». Я возразил: «Нет, это не я.» А потом сидишь и пытаешься не думать в «до». Мне кажется, в половине случаев он всё это делал, только чтобы подразнить нас. Он очень умный человек, и иногда у него было забавное чувство юмора. Он пытался вести себя как настоящий шантажист, но на самом деле он только пробовал людей на реакцию. Много раз это оборачивалось против него; он наживал себе больше неприятностей, чем если бы вёл себя просто по-дружески — я имею в виду его обращение с людьми вообще. Он — мощная личность. Это то же самое, что стоять рядом с ядерным реактором. Ты не знаешь, что будет через секунду, но чувствуешь, что там есть энергия — и он определённо был её источником.»

У большинства групп слово «схватки» имеет метафорический смысл, но в Волшебном Ансамбле они были физические. Харклроуд признался Джону Эллису, что «случались всякие возмутительные вещи — не исключалось и насилие.»[96] Но несмотря на всё это, группа придерживалась своей задачи, понимая, что их материал был настолько оригинален — и даже уникален — что мог иметь коммерческий успех. Френч: «Наверное, мы все как-то чувствовали, что тут у нас происходит нечто такое, чего никто никогда не делал раньше, к тому же доброкачественное в художественном смысле. Мы знали, что рынок для таких вещей есть, что есть люди, которые слушают необычные дела, и меня возбуждало то, что мы делаем нечто необычное — пусть даже временами мне очень хотелось быть где-нибудь в другом месте. Вот именно это и заставляло меня оставаться в группе.»[97]

Харклроуд всё ещё испытывал к Ван Влиту благоговение, доходящее до степени «преклонения перед героем». Несмотря на то, что первоначальные непринуждённо-дружеские отношения превратились в более враждебные — по типу «учитель — ученик» — одна из причин, по которым он мирился с жёстким режимом, состояла в том, что Ван Влит был «таким большим застенчивым человеком, выступающим в какой-то другой роли. ребёнок, терпящий боль. Вот почему я люблю его, [иначе] я бы не стал мириться со всем этим.»[98]

В марте 1969 г. Волшебный Ансамбль был готов начать запись альбома. Обязанности продюсера вновь исполнял Фрэнк Заппа, но с самого начала стало ясно, что это будет необычная продюсерская работа. Он пришёл в дом группы вместе с Диком Кунцем, который записывал большинство пластинок на лейблах Bizarre и Straight, в том числе альбом Uncle Meat Матерей.

В 1993 г. Заппа так вспоминал эти обстоятельства: «Первоначальный план записи альбома состоял в том, чтобы сделать его чем-то вроде этнической «полевой» записи. Я хотел взять передвижную аппаратуру и записать группу прямо в этом доме, в разных комнатах. Вокал записывается в ванной. Барабаны устанавливаются в зале. Духовые играют в саду — всё такое. И мы пошли туда, всё установили и записали песни таким образом.»[99]