Капитан Быстрова

— Дети, — сказала она. — Я хочу сообщить вам очень интересную и приятную новость. В гости к вам пришел советский офицер-летчик… Он хочет познакомиться с вами и посмотреть на вас. Сейчас он придет сюда… Кто он такой, спросите вы… Я расскажу вам, чем он знаменит. Во-первых, он умело и храбро сражался с фашистами, сбивал их самолеты… Однажды во время воздушного боя его ранили. Раненный, он ринулся на самолет врага и хотел расстрелять его, но патроны в пулеметах кончились. «Как же быть? — подумал он. — Нельзя, чтобы враг ушел!..» И тогда летчик направил свою машину прямо на врага и ударил его самолет своим самолетом. Враг был уничтожен, но и самолет летчика от удара испортился, и ему, раненному, пришлось прыгнуть прямо в море. Летчик, конечно, мог погибнуть. Его спасли моряки. Правительство наградило летчика самым высоким орденом — орденом Ленина. Сейчас летчик отдыхает и поправляется после ранений…

Ребята, вытянув шейки, внимательно слушали пионервожатую. Как интересно посмотреть на такого летчика!.. Какой он? Наверно, большой и сильный?! Наверно, с усами? Не чета той тете, которая живет у деда Отара!

Дверь класса отворилась, и директор школы Тамара Георгиевне, улыбаясь детям, скомандовала:

— Встать!

А следом за нею вошел он — летчик… Это была та самая тетя Нато, жившая в доме Бокерия! Но как она сейчас выглядела!.. Высокие аккуратные сапожки, синяя шерстяная юбка, зеленая гимнастерка, туго перетянутая ремнем с портупеей, на боку — кобура с пистолетом, на плечах — золотые погоны, на груди — ордена! Один, два, три… — целых шесть орденов! И еще гвардейский знак!

Дети шумно встали и замерли. Донимавшие Петре обидчики таращили глаза на Наташу. Гоги даже чуть побледнел.

— Здравствуйте, ребята! — громко сказала Наташа, отдавая честь.

Ребятишки пролепетали в ответ что-то несвязное.

— Это что же такое? — строго сказала летчица, пряча от детей улыбку. — Даже отвечать как следует на умеете? А ответить надо четко, по-военному; «Здравствуйте, товарищ гвардии капитан!» Ну, давайте еще раз… — Наташа, отдавая честь, повторила: — Здравствуйте, ребята!

— Здравствуйте, товарищ гвардии капитан! — хором ответили дети, очарованные и ошеломленные строгой воинской дисциплиной.

— Так-то, — проговорила Наташа. — Вот мы и поздоровались как следует, а значит, и познакомились… А сейчас — вольно! Р-разойдись!..

«Давно бы так, а то — коз доить!» — подумал Гоги.

Ребятишки обступили Наташу и Тамару. Весело и сбивчиво загудели их голоса, один за другим посыпались самые невероятные и неожиданные вопросы…

— Ну, кто нам с Петре попутчики? — спросила Наташа минут через десять. Но окружившие ее дети даже не слышали вопроса. Они продолжали с нескрываемым любопытством и интересом рассматривать ее, трогать ордена и по-прежнему донимать вопросами.

— Тетя капитан! А женщины тоже имеют право быть летчиком?

— Сам видишь! — улыбнулась Наташа. — Ну, по домам, по домам! Пошли…

Ребята окружили ее плотной стайкой, взяли за руки и вышли из класса.

По дороге Наташа улучила момент и спросила мальчика, который больше всех донимал Петре:

— Ишь ты, красавец какой! Как тебя зовут?

— Гоги.

— Ты сосед наш?

— Да.

— И конечно, товарищ Петре?

— Да, — неопределенно протянул он, но, взглянув на Наташу, убежденно добавил: — Товарищ, друг его. Еще какой друг!..

— Вот и мы все будем хорошими товарищами!

— Ладно! Ладно! — обрадовались дети.

Петре сиял, идя по деревне рядом с Наташей. Тетя Нато держала его за руку, и это было особенно приятно.

С того памятного дня у Наташи завязалась дружба со всеми ребятами. Она часто ходила с ними гулять, иногда заглядывала и в школу. Во время перемен и на прогулках дети, как и при первой встрече, одолевали ее расспросами о войне, о летчиках, об их боевых делах.

По рассказам Наташи, ребята уже хорошо знали Головина, и Смирнова, и погибшего Никитина, и Арчила Мегрелишвили, и почти всех моряков.

Когда школьники заходили к своей «знаменитой летчице» в гости, она встречала их неизменно приветливо, как лучших своих друзей. Петре в такие минуты бывал особенно горд и счастлив. Теперь уже никто не посмеивался над ним, никто не дразнил его. А платья, берет и шерстяной джемпер Наташи уже не огорчали детей. Наоборот, так было даже интересней — ведь за этой самой обычной внешностью скрывалась героическая личность.

31

Теплым весенним вечером Тамара и Кето долго сидели у Наташи. Говорили о фронтовых делах, о трудностях жизни, о работе в колхозе, о школе, о любви, о книгах и кинофильмах и о многом-многом другом, о чем бывает потом трудно вспомнить, а еще труднее пересказать.

Тамара, убедившись, что дружеские отношения Быстровой и Шакро не «угрожают» ее любви, относилась к Наташе тепло и доверчиво.

Тамара знала, что скоро Наташа возвратится в часть, обязательно встретится с доктором, и ей захотелось с глазу на глаз поговорить с ней о Шакро, поговорить по душам, откровенно о его жизни, настроении, о том, как он ведет себя с окружающими, как работает. И самой рассказать Наташе о своих думах, о своей любви.

Уходя, Тамара увлекла с собой и Наташу!

— Проводи меня немного…