Капитан её сердца

— Сыт, — неопределенно ответил Дин и, привалившись спиной к кирпичной стене «Элинстара», скрестил руки на груди. — А ты чего бегаешь? Не хочешь общаться, так и скажи: я до голодных обмороков доводить тебя не собираюсь.

Tea глубоко вздохнула и с удовлетворением ощутила, как в голове светлеет. Что она, в самом деле? Как будто Дин маньяком каким был. Уж в рукоприкладстве его никто никогда не обвинял. А со словесным поносом она не раз справлялась.

— Я просто искренне не понимаю, о чем нам с тобой говорить, Дин, — постаралась она придать голосу уверенность. — Мы все выяснили еще в пещере. Я не собираюсь нарушать слово и бегать за тобой из-за одного поцелуя, если тебя это волнует. Что было, то прошло и должно быть забыто.

Глаза у него сверкнули недобрым огнем, и Tea чуть отступила. Однако, как оказалось, Дин и не думал нападать.

— Хочу попросить у тебя прощения за грубость и истерики, — ошарашил он — особенно тем, что говорил как будто искренне. Даже руки с груди снял и немного к Tea придвинулся. — Я вел себя, как скотина, и пойму, если прощать ты не захочешь. Тогда попробую отработать.

Tea удивленно посмотрела на него. Издевается? Но в серых глазах она увидела только невозможную нежность, которой там отродясь не бывало. Нежность не для Дина Уоллеса! Он «властный герой», который так нравится дурочкам вроде Анны Хейгл: надменный, жесткий, эгоистичный и абсолютно самонадеянный. А другого Дина Tea просто придумала. И сейчас опять поддалась фантазиям.

— В этом нет нужды, Дин, правда, — старательно ровно ответила она. — Я понимаю, что у тебя репутация и что я могу ее только портить. Поэтому предлагаю вернуться к нашей прежней уговоренности и делать вид, что мы друг друга не знаем.

— К черту уговоренности! — наконец-то вспылил Дин, и Tea даже почувствовала облегчение. Такой Дин, во всяком случае, ее не смущал. К такому за семь лет она вполне привыкла. — К черту репутацию! Хочешь, я прямо сейчас пойду и объявлю всем, что это ты вытащила меня из этой долбанной пещеры и все лавры должны принадлежать тебе? Я давно бы это сделал, если бы Мартин сдури микрофон не вырубил! Не такая уж я тварь, как ты считаешь!

Про микрофон Tea ничего не поняла. Зато вспомнила, что совсем недавно Дин говорил о честности. Быть честным действительно проще. Но иногда приходится идти по сложному пути.

— Не хочу, — качнула головой она. — Мне не нужна слава, Дин. Мне нужно лишь спокойно доучиться этот год. И я буду благодарна, если ты мне это позволишь.

Он задышал так тяжело, что Tea невольно отступила. Что она опять не так сказала? Дин же, кажется, сам требовал, чтобы она не путалась у него под ногами. Почему сейчас вдруг решил пойти на попятную? Из-за ее интервью? Решил откупиться?

— Я… пойду, если ты не против, — пряча глаза, быстро проговорила она и отступила еще на шаг. Сколько их там осталось до поворота? Сбежать и затеряться в толпе. И больше не встречаться тет-а-тет.

Не хотела она его благодарности! Не нужна она ей была!

Дин сжал кулаки и мрачно посмотрел на нее.

— Ты боишься меня? — с отчетливым чувством вины спросил он, и Tea совсем смешалась. Никогда в жизни она не видела такого Дина. Никогда! И совершенно не могла понять, что происходит. — Черт, как я сразу не понял? Слушай, Tea, это по-идиотски, наверное, звучит, но… не нужно тебе меня бояться. Я никогда тебя больше не обижу. Не смогу.

Она смотрела на него во все глаза, чувствуя, что щеки наливаются краской, а в груди становится тепло. Нет, сопротивляться Дину у нее не было совсем никаких сил.

Tea была уверена, что он встретит ее прежним презрением, и готовила себя к нему. Но как реагировать на нынешний его тон и нынешние же действия? Она однажды решилась поверить человечному Дину — и что получила в ответ? Унижение и столько боли, что едва сумела себя собрать. Глупо повторять ошибку, как бы ни хотелось еще хоть раз ощутить близость Дина. Он развлечется и забудет. A Tea…

Он шагнул вперед и вдруг коснулся рукой ее щеки. Погладил, едва касаясь, и у Tea задрожало внутри от этой ласки.

Вот же слабачка! Такую только презирать и можно!

Она отшатнулась, вцепилась пальцами в сумку, тряхнула головой, приходя в себя.

Хватит!

Tea тоже не на помойке себя нашла!

— Прости, Дин, я… тороплюсь сейчас очень! — на ходу сочинила она и заметалась взглядом по школьным окнам. Выхватила одно на самом верху. — К Деннису обещала зайти, а перемена уже заканчивается. Побегу. Прости.

И не дожидаясь его реакции, она ретировалась с поля боя — снова раненая, но хотя бы не уничтоженная.

Глава 19

Стивен ждал Дороти недалеко от школьных ворот. Наверное, в этом не было особой необходимости, потому как от «Элинстара» до его дома было всего пять минут неспешного хода, но Стивену доставляло удовольствие встречать Дороти. Торопить время, чтобы поскорее ее увидеть, ловить первый ищущий взгляд, словно Дороти каждый раз сомневалась в его появлении, впитывать ее искреннюю радость, затмевающую и тяготы трудового дня, и опасения, подтачивающие душу во время разлуки.