Капитан Мак

- Ну, теперь наконец, - с улыбкой спросил дон Фелипе, - вы поймете, может быть, что вы и в самом деле дон Руис и Мендоза?

- А мне бы все же не хотелось отказываться от моего имени "Мак"!

- Вам так хочется, чтобы вас повесили?

- Ни в коей мере.

- А я клянусь вам в том, - сказал дон Фелипе, - что если бы Мак вернулся в Шатле, его бы немедленно повесили.

- Но почему?

- Потому что так угодно кардиналу.

Само слово "кардинал" было доводом, против которого не могло быть возражений.

- Ба! - заявил Мак. - Но если дело обстоит так, как вы говорите, и я не понравился кардиналу, так он распрекрасно меня прикажет повесить и под именем дона Руиса и Мендозы!

- Ошибаетесь... дон Руис и Мендоза в большой милости.

- У кого?

- У короля.

Мак удивлялся все больше и больше. А дон Фелипе продолжал:

- Король ведь любит испанцев.

- Да, я-то кое-что об этом знаю, - проворчал Мак.

- Месье, брат короля, то есть герцог Орлеанский, тоже любит испанцев.

- Ну и что же дальше? - спросил Мак.

- И все это потому, что испанцы не любят господина кардинала.

- Прекрасно.

- И Месье, брату короля, - а он сейчас в большой милости, - так вот, стоит только ему что-нибудь попросить у короля, как он тут же это получает.

- И что же он попросил?

- Место коменданта одного из королевских фортов.

- Для кого?

- Для любимого кузена доньи Манчи, дона Руиса я Мендоза.

- Дон Фелипе, - прервал его, нахмурившись, Мак, - у меня прекрасный характер, и я умею понимать шутки; но если вы сейчас же не прекратите эту шутку, то, клянусь вам, хоть у меня и отняли шпагу, я найду другую.

- А зачем?

- А чтобы проткнуть вас насквозь.

- Чума на вашу голову! - воскликнул дон Фелипе. -Однако, вы весьма недоверчивы, господин комендант форта Ла-Рош-Сент-Эрмель.

- Простите, как?

- Я сказал: Ла-Рош-Сент-Эрмель.

- А что это такое?

- Это форт в Пикардии, комендантом которого вы назначены.

- Я?!

- Да, вы. Смотрите сами.

И дон Фелипе ударил по колокольчику. В комнату снова вошел раззолоченный лакей.

- Где офицер монсеньора герцога Орлеанского?

- Уехал, - ответил лакей, - но оставил для дона Руиса этот пакет.

И подал на серебряном подносе большой свиток пергамента. Он был запечатан королевской печатью.

- Читайте, - сказал дон Фелипе.

Пергамент оказался патентом, составленным по всей форме, подписанным королем Людовиком XIII и скрепленным подписью Ришелье, на назначение дона Руиса и Мендозы комендантом форта Ла-Рош-Сент-Эрмель.

- Ну, так как? - спросил дон Фелипе.

- Ну, так я - не дон Руис, вот и все, - ответил Мак.

- Ваша милость ошибается, -раздался голос с порога, и портьера приподнялась.

- Сидуан! - воскликнул капитан.

- Нет, я больше не Сидуан, - заявил славный житель города Блуа, - я Иниго.

- Что, что?

- Я говорю, что меня зовут Иниго, - сказал Сидуан. - У хозяина испанца и лакей должен быть испанцем.

- Как ты сказал?

- Иниго.

- Один слог отбрось, один добавь, немного переделай, и получится не-го-дяй, - сказал Мак.

- Благодарю покорно, - ответил Сидуан.

- Послушай, дурень, - произнес капитан, - подойди сюда, и имей в виду, что, если ты немедленно не разъяснишь мне все эти тайны, весьма смахивающие на розыгрыш, я разгневаюсь, и гнев мой будет страшен.

Сидуан подошел; двигался он торжественно, как и подобает испанцу, который гордится своими предками и своим великим соотечественником Сидом.

Сидуан немного приоделся: нельзя же получить наследство и ходить в старом камзоле. Но чтобы показать все свое уважение к покойному дядюшке, он обвязал правую руку траурной повязкой.

С тех пор как он связал свою судьбу с судьбой капитана, трактирщик превратился в настоящего военного.

Капитан, глядя на своего бывшего слугу, который и в самом деле вообразил себя испанцем Иниго, не мог удержаться от смеха.

- Ах ты, бедный мой Иниго! - проговорил он сквозь смех.

- А имя-то красивое, - сказал Сидуан-Иниго, - а? Чума его побери! Небось от Тура до Блуа другого такого не встретишь!

Мак, пожав плечами, взглянул на дона Фелипе.

- Вы, я надеюсь, позволите расспросить моего лакея?

Дон Фелипе поклонился.

- Где ты был? - спросил Мак у Сидуана.

- У нотариуса.

- А зачем?

- Чтобы дать ему доверенность действовать от моего имени,

- А по поводу чего?

- По поводу наследства.

- Так ты получил наследство?

- А как же, от бедного дядюшки Жоба, которого убили Ригобер и его шайка.

- Хорошо! - сказал Мак. - Но, если ты не Сидуан, то и наследник тоже не ты.

- Ах, черт! - воскликнул Сидуан.

- Ну вот видишь, - продолжал Мак, - хватит глупых шуточек. Тебя зовут Сидуан, а меня - Мак; найди мне мою шпагу и плащ, и пошли отсюда.

- Как пошли? - ахнул Сидуан.

Дон Фелипе сделал удивленный жест.

- Дорогой идальго, - продолжал капитан, обращаясь к дону Фелипе, - я счел бы для себя честью быть вашим двоюродным братом, но, поскольку ничто мне не подтверждает этого родства...

- ... А пергамента, которые я вам только что показывал?

- Почему я должен думать, что они мои?

- Потому что я вам это говорю.

- Ба! Вы же хотели, чтобы меня повесили, а теперь хотите, чтобы я вам верил!

Сидуан состроил жалобную гримасу и делал Маку умоляющие знаки. Но тот продолжал: