Капитан. Наследник империи

С удивительной, болезненной ясностью пришёл на ум ему памятный выстрел, когда Немец впервые уходил в родную ему Землю. Нынче такие перемещения сделались мало не обыденностью, но на ту пору… Только теперь начинал Кави осознавать, что сударь капитан, правду молвить, не рассчитывал всерьёз выжить – ибо законы колдовства чужды его миру, а следовательно, и понятиям, – однако ж и отступиться от намеченной жертвы было выше его сил – ибо жертва та сулила пусть малый, но шанс на успех.

Много меньший шанс, нежели тот, на который полагалась попытка Кави занять место в голове юного тумула.

Юный тумул молчал, впитывая мудрость. Последнее время – как пристрастился он ко чтению – жизненные приоритеты мальчишки-эльфа претерпели известные изменения. И наиболее пугающим из них было… о да, да! – откровенное нежелание развивать отношения с Севати.

В чём оказалась причина? Сур весть… В иные моменты думалось Кави, что младший уступил ему сие поприще ровно так же, как сам он отдавал первенство Немцу – душой принимая вящую приспособленность человека к главенству. Однако дела сердечные суть состязание отнюдь не того свойства, где следует уступать, кому бы то ни было и что бы то ни было.

– А я думаю, капитан вообще никому в бою не уступит. Может, даже оркам.

– Кави, – с улыбкой сказал старший, – легенды о непобедимости орков в рукопашной сильно преувеличены.

– Самими орками, – заметил Дурта, тонкими ломтями нарезая шашаку.

– Самими орками, – согласно развёл ушами эльф, – «элемент пропаганды», если угодно. Я, помнится, не единожды сходился с ними в бою и, как легко заметить, жив-здоров.

– Из лука не считается, – сказал юный тумул, ковыряя пяткой влажный песок. – Вот если б на мечах…

– На мечах, Кави, на мечах. Пагди – забыл?

– А… да, точно. Милосердная память… накинула полог забвения. А без меча?

Старший укоризненно уставился на младшего:

– Воистину!.. Иной раз складывается у меня впечатление…

– Импрессия! – важно вставил младший, откровенно радуясь возможности блеснуть выученным словечком.

– О да, ещё какая!..

– В безоружном бою орки непобедимы, – сказал Дурта. Последнее время Кави начинало мниться, будто достойный мудрец несколько даже и раскаивается в успехе своих педагогических дерзаний. – Это правда. Или же почти непобедимы.

– О да, но только лишь за счёт выдающихся физических кондиций – именно боевое мастерство у степных племён развито всё ж таки относительно слабо.

– «Кондиций»? А это что за слово вообще?

– Значит, шкура слишком толстая, – пояснил Дурта. – С такой кондицией и мастерства никакого не надо, я прав ли?

– Как сказать… – уклонился от прямого ответа старший эльф. – Ежели вспомнить, к примеру, то своеобычное оружие, возможности коего демонстрирует сударь капитан…

– А он сам по себе оружие, имп… имманентное вообще.

И в это самое мгновение, когда старший Кави, окончательно утрачивая умиротворённость, собрался было потребовать от своей младшей вариации прекратить использовать слова, смысла которых юный эльф объяснить пока не в состоянии, – иначе говоря, прекратить ругаться…

За тонким пологом, прикрывавшим вход в пещеру, послышался негромкий хлопок, затем отборнейшая ругань и наконец звук, какой издаёт довольно крупное человеческое тело при падении в холодную воду.

* * *

Сударь капитан отогревался у костра. Рядом же, растянутые на палках, сохли его одежды.

– Почему туда всегда посуху, – вяло пробормотал Немец, отхлёбывая из тыквы, – а как обратно – так обязательно в воду?..

Шутейный тон его нисколько не обманывал Кави. Ситуация, правду молвить, сложилась препаршивая.

Всего прежде, сударь капитан вернулся вовсе без сулёного волшебного снадобья от чумы. На той стороне ожидала его засада, и засада такого изрядного свойства, что даже бывалый Немец не смог обратить предначертанное поражение в очередную победу.

– Да нет, я понял-то всё сразу, – объяснил он весьма откровенно, – просто думал – вдруг они на приманку хоть чуток таблеток захватили. Контрольная закупка, всё такое. Мало ли.

Увы, будто бы огромная, больше капитановой «коробочки» грузовая телега осталась на той стороне.

Как и Пагди.

И это последнее обстоятельство было воистину многажды большей трагедией, ибо вместе с Пагди исчезла самая возможность добыть столь необходимое Варте снадобье.

Кави всполошился сразу, едва лишь друзья ринулись из пещеры навстречу знакомому голосу, едва лишь сделалось видно, что терзаемый в объятиях, мокрый сударь капитан лишился меча.

– Кави! – поспешно обратился он к младшему. – Немедля ищи меч! Пока не унесло его течением.

К чести юного тумула, тот, нимало не обинуясь, ринулся было в воду – затем лишь, чтоб оказаться пойманным за розовое острое ухо.

– Стой, – мрачно сказал сударь капитан, – нет меча.

Остаток вечера прошёл… сперва в тягостном молчании; затем во всё более жарком поиске выхода из сложившейся бедовой диспозиции; наконец – наново в молчании. Немец, впрочем, в основном отмалчивался – то ли имел особые планы на будущее, то ли, напротив, никаких планов не имел и потому особенно остро переживал свой крах.

Кави склонялся к последнему – ибо без Пагди…