Капитан Пересмешника (СИ)

Новый всплеск, дрожит мое тело, мне кажется, что я куда-то проваливаюсь, или взмываю вверх, или просто бестолково барахтаюсь на одном месте. Я не ощущаю под собой нагретого солнцем мрамора, а руки не чувствуют того, к чему прикасаются, я вишу в фиолетовом мареве, почти не осознавая себя и только волк внутри еще хоть как-то связывает меня с реальностью. Я вижу его напротив, он твердо стоит в этом ничто, его шкура из черной стала почти сапфировой, шерсть превратилась в туманные щупальца, глаза горят чистым светом.

Еще.

Помоги мне.

Снова всплеск.

Волк открывает пасть, а внутри почти в глотке сияет звезда, восьмиконечная пульсирующая звезда, и горит ярче всего земля.

Вот оно!

Я с трудом принялся успокаивать распоясавшуюся стихию: давил и подчинял себе. Хаос побрыкался для разнообразия какое-то время, а потом начал таять, освобождая меня и мой разум. Волк, все еще стоящий напротив, захлопнул пасть, сменил цвет шкуры на более привычный и начал медленно таять. Я надавил еще немного, и сила подчинилась полностью, оставив после лишь защитное облако. Удалось, наконец, почувствовать собственное тело, получилось хоть и медленно, но поднять налитые свинцом веки и понять, что я зверски, абсолютно по-волчьи голоден.

Остров окутала ночь.

Как там говорила птичка? Кракена мне в задницу?

Затекло все: спина, руки и ноги, даже пальцы неприятно покалывало. Я с тихим рыком размял шею, хрустя позвонками, плечи, аккуратно протянул руки к осколку. Вытащил кристалл с землей и очень осторожно, очень медленно поднялся, ощущая себя, стариком, из которого сыпется песок при каждом шаге.

Осколок занял свое место на нрифтовой пластине, а я повернулся к мраморной дороге. По берегу взад-вперед вышагивала тоненькая фигурка капитана. Она ходила туда и обратно у самой кромки воды, заложив руки за спину и чеканя шаг. Сайруса и Калеба видно не было, шатер казался пустым, а костер едва горел.

Я медленно двинулся к ней, ноги слушались плохо, ныла спина и поясница, корзинку с едой пришлось оставить в храме, бросив на нее стазис.

— Ты такая задница, оборотень! — накинулась на меня птичка, стоило оказаться рядом.

— Не хотел пугать, — пожал плечами, и тут же улыбка, вызванная ее беспокойством, сменилась гримасой. Я осторожно поднял руку и потер плечо.

— Что? — скрестила Калисто руки на груди.

— Засиделся, все зверски болит.

— Чудовище, — проворчала девушка, беря меня за руку, и потянула в сторону лагеря. — Знаешь, как ты выглядел? Как мертвец в гробу, в этом своем хаосе. И не слышно ничего и не видно. Мог бы предупредить!

— Я не знал, извини.

— Не знал, он. Тоже мне великий артефактор!

— А кто говорил, что великий? Вполне себе обычный.

— Я справлюсь, Кали, — передразнила сапсан меня дурацким голосом, абсолютно не обращая внимания на мои слова. — Я смогу, Кали. У меня все получится, доверься мне!

— Птичка…

— Бла-бла-бла, Калисто, круче меня только гномьи горы.

— Капитан… — попробовал я в очередной раз.

— Знаешь, если хотел доказать, что дурак, так я поняла это при первой же нашей встрече, — Калисто шла быстро, широкими шагами, а меня немного пошатывало от усталости, голода и боли в мышцах, — мог не стараться.

— Кали-и-и-сто, — протянул я, птичка резко затормозила и обернулась.

— Что?!

— За-мол-чи, — прижал я палец к ее губам и легко поцеловал.

— Я на курицу похожа, да? — вздохнув, спросила девушка, прижалась ко мне и потерлась носом о грудь.

— Только если чуть-чуть, — погладил я свою предсказанную жемчужину по голове, обхватывая одной рукой.

— Я просто ничего не понимала, тебя как будто сожрал этот твой хаос. Ни звука, ни малейшего движения. Столько оборотов прошло, но даже ряби не было, что, по-твоему, я могла подумать?

— Я не хотел.

— Пойдем, тебе поесть надо. Ребята должны были что-то оставить.

— Они ушли?

— Да. Поставили контур защитный и ушли за шаманом.

— А Гришем тут при чем?

— Я же тебе сказала, что не знала, что с тобой, — вжав голову в плечи, тихо-тихо призналась Калисто. Я изо всех сил старался скрыть довольную улыбку, хорошо, что она стояла полубоком и не видела меня, а то огребал бы долго и со вкусом.

Птичка усадила меня на подстилку возле костра, подбросила дров и вручила в руку кусок мяса, сама становясь сзади.

— Кали?

— Жуй. Молча.

— Как прикажет мой капитан, — ее руки легли мне на плечи, начали разминать все еще гудящие мышцы.

— Твои ладошки и пальчики творят чудеса, — довольно улыбаясь, протянул, ощущая, как потихоньку спадает напряжение в спине и плечах.

— Ты понимаешь, как это прозвучало? — хмыкнула девушка.

— Плевать, главное, мы друг друга поняли, — я откусил от мяса, приложился к фляге с каким-то соком. Оказывается, пить хотелось ничуть не меньше, чем есть.

— Это хорошо, Тивор.

Пиратов мы так и не дождались. Я поужинал, потом мы вместе проверили охранный контур и устроились на ночь в шатре. Я уснул первым, просто отключился, но и во сне чувствовал, как отчаянно прижимается ко мне бесовка, как вздрагивает иногда в груди ее сердце, как бежит по венам кровь.

Я был окутан и опутан ею, связан. Для меня нет, и никогда не будет никого в этом мире важнее, никого дороже.