Капитан Пересмешника (СИ)

Я прожевал очередной кусочек какого-то фрукта и накрыл ладонь Кали своей, капитан тут же встрепенулась и попробовала убрать руку с моего колена, что лишний раз подтверждало, она гладила мою ногу неосознанно.

Само собой я не позволил. Калисто сопротивляться не стала, улыбнулась уголками губ и едва заметно покачала головой.

Прикосновения очень важны для оборотней, жизненно необходимы, особенно когда дело касается пары. Мы тремся носами, обнимаем, что наша поддержка — то, на что они могут рассчитывать безоговорочно, постоянно. И Кали, видимо, понимала это на уровне инстинктов. Ее сапсан понимала.

Я оглядел пиратов, задержав взгляд на несколько вдохов на каждом: сильные, уверенные, но безмерно уставшие мужчины, полностью доверяющие своему капитану. Маленькой, быстрой птичке, которая с каждым из них провела почти половину своей жизни.

Тоже своего рода стая. Стая, которой не на кого надеяться, кроме самих себя, но при этом сохранившая друг друга. Да они подкалывали, смеялись, спорили и злились, ругались и дрались между собой… Но за всем этим пираты отчаянно, почти болезненно дорожили каждым. Шестнадцать существ с общей судьбой. Шестнадцать существ навеки влюбленных в суровый океан, чтобы они не говорили. Соленая темная вода связала их так, как иногда не связывает даже одна кровь.

Наверное, я даже где-то им завидовал.

После завтрака мы с Кали остались на площади возле храма, а Вагор, Сайрус и Калеб поднялись к шаману за сундуком с осколками. Тим и еще трое остались на кухне, собирать еду в дорогу.

— Храм Ватэр на другой стороне острова, — пояснила птичка. — Скорее всего, мы там и заночуем.

— Почему именно Шагар?

— По легенде именно здесь был ее дом. Что случилось с Мэтом?

— Я оправил его домой к сестре и отцу.

— Август так просто не отстанет от «Пересмешника», — нахмурилась бесовка, не сводя взгляда с верхушки храма.

— Отстанет, — я положил птичке руки на плечи, на несколько вдохов повисло молчание.

— Спасибо, — прижалась она ко мне на миг, и мы снова замолчали.

Канонир, квартирмейстер и тигр спустились вниз быстрее, чем появились пираты, оставленные на кухне. Как только Вагор и Сайрус поставили огромный сундук на землю, птичка присела возле него на корточки, сбоку встал Калеб и они вдвоем принялись создавать очередные защитные плетения, как будто предыдущей сотни было недостаточно.

Когда еще с десяток заклинаний прочно повисли на деревянном монстре, а из дверей кухни вышел Тим, Калисто вернулась ко мне взяла за руку и повела в сторону леса. Мужчины резко подобрались, стоило нам оказаться под сводами деревьев.

Мы шли несколько оборотов, петляли по каким-то едва заметным тропам, осторожно пробирались по ветхим на вид подвесным мостикам, то поднимаясь к скалам, то спускаясь вниз. Кали иногда что-то рассказывала про попадающиеся на пути растения или животных, но была напряжена так же, как и все.

В середине пути Вагора и Сайруса сменили мы с Калебом, давая пиратам возможность отдохнуть. Ноша не была особо тяжелой, но от количества охранной магии дышать было действительно тяжело. Этот ящик будто сжимал меня, подобно магии Кристофа, хотя до его силы простому сундуку было далеко.

Когда лес начал, наконец, редеть и мы вышли на берег океана с другой стороны острова, я сначала не поверил своим глазам. Храм Ватэр был на расстоянии шагов четырехсот от берега и мало чем напоминал обычный храм. На каменной плоской глыбе возвышались белые изъеденные солью и ветрами колонны, соединенные резными арками, они поддерживали, казалось бы, стеклянный свод, но присмотревшись, я понял, что это не стекло, это вода, колышущаяся и переливающаяся на солнце, прозрачная океанская вода.

Именно так. Мертво. Это место казалось застывшим во времени, не живым.

Каким-то больным.

Как только мы подошли к кромке воды, пираты, сопровождавшие нас, принялись разбивать временный лагерь.

— Как мы до него доберемся? — тихо спросил я.

Калисто ничего не ответила, залезла в карман, достала металлический стержень, по форме напоминающий волну, и дунула. Высокий, резкий и писклявый звук разнесся над пляжем и деревьями, заставив взлететь стайку птиц, а меня поморщиться. Слишком тонким было звучание свистка, почти болезненным для волчьих чутких ушей. Медленно забурлила вода у берега, пена вытянулась в широкую линию, и из океана появилась мраморная дорога, облепленная ракушками и кораллами, с выбоинами и наростами.

Птичка сделала глубокий вдох, сжала кулаки, напряглась. Ее волнение и непонятное отчаянье хлестало плетью.

— Кали? — и будто стена, тут же отгородила меня от ее эмоций. Прозрачная водяная стена.

— Пойдем, — сказала капитан на выдохе, срывающимся шепотом, резко передернув плечами. — Идемте! — повторила уже громче и первая ступила на мокрую тропу. С нами пошли только Калеб, Сайрус, Вагор и Тим, несущий корзинку с едой.

Мы последовали за капитаном. Под ногами мерзко хлюпали лужи, и скрипел песок, разлетались на осколки раковины, когда кто-то по неосторожности на них наступал, едкий соленый ветер, казалось прилипал к коже.