Капитан Пересмешника (СИ)

А в голове все крутились слова Калисто о том, что мы не связаны, что мне надо определиться. Но если мы не связаны, так какого хрена меня с такой силой швыряет к ней? Почему я не могу не реагировать на нее, не замечать, как остальных? Та же Елена… Она очень хороша, непередаваемо красива. И я все равно смотрю на нее всего лишь как на друга.

Так что…

Крик, полный боли крик разорвал ход моих мыслей. Дикий, почти безумный.

Я понял, что делаю, только когда ворвался в каюту капитана.

Калисто лежала на полу, впившись в доски пола окровавленными пальцами, вырывав себе когти. Ее глаза были закрыты, губы искусаны, ее колотила крупная дрожь, а ее голову на своих коленях удерживал василиск, что-то шепча бледными губами. В комнате удушающе воняло какими-то травами. Горькими, как полынь.

Убью!

Я рванулся к лекарю, но кто-то сзади с силой дернул меня на себя. Я развернулся, стараясь сбросить с себя чужие руки, и встретился взглядом с обозленным эльфом. Эльфом, который посмел прикасаться к ней, обнимать и который сейчас пытался меня остановить.

Я зарычал и замахнулся для удара, но лопоухий меня опередил. Его кулак впечатался мне в живот с такой силой, что я согнулся пополам, судорожно хватая ртом воздух. А Кали снова закричала.

Убью!

— Не смей! — меня сбило с ног и сверху навалилось несколько матросов. — Увести его отсюда, — отдал приказ квартирмейстер. Меня тут же скрутили и попытались вытащить на палубу. К упырям контроль! Я выпустил хаос, и мужиков тут же разметало в разные стороны. Всего четверо? Идиоты.

Я снова повернулся к эльфу.

— Ты — кретин, волк! — я все-таки вмазал ему по морде. От души. Сильно и с наслаждением. Через вдох Калеб разбил мне бровь, но мои руки уже сомкнулись на его шее.

Убью!

— Гидеон сейчас у нее в сознании, — прохрипел мужчина, слова с трудом доходили до разума, — если ты прервешь процесс, она либо умрет, либо останется идиоткой. — Не понимаю. В сознании?

— Почему она кричит? — я чуть ослабил хватку, опустил квартирмейстера на пол.

— Потому что воспоминания не из приятных, потому что ментальная магия василисков сама по себе причиняет боль.

— Как ей помочь?

— Никак. Гидеон сам все сделает, главное, не мешай ему, — я полностью разжал руки, а капитан снова закричала. И ее крик вывернул наизнанку нервы. Она забилась сильнее, дернулась, рванулась из рук василиска, продолжая пачкать кровью пол, из-под закрытых век катились слезы. — Пошли. Тебе не надо это видеть и слышать, — Калеб кивком указал на дверь, а я не мог сдвинуться с места. Ярость слегка угасла, и я понимал, что лопоухий прав, но пошевелиться не мог. Физически не мог оставить ее одну, и вздрагивал каждый раз, когда она кричала.

— Не могу, — краем глаза я заметил, как разбросанные мной матросы начали подниматься на ноги, вопросительно глядя на эльфа, я тут же снова напрягся, но мужик отрицательно покачал головой, и они отправились к выходу, обеспокоено поглядывая на своего капитана.

— Я останусь, — твердо кивнул эльф.

— Приглядывать? — сощурился я.

— Само собой, — умный лопоухий, за мной действительно надо приглядывать. Сейчас я не отвечал за себя. — Ты бесишь меня, волк, — сверкнул он глазами, обходя меня и садясь в кресло.

— Это взаимно, — прорычал я.

— Ну и отлично.

Калисто затихла только через двадцать лучей. Невыносимые, невозможные двадцать лучей. Двадцать лучей, которые мне казалось я запомню навсегда, как самые долгие и самые страшные.

Как только Гидеон убрал от нее свои ладони и открыл глаза, я бросился к ним, поднимая девушку на руки. Ее тонкое тело все еще слегка подрагивало, из глаз все еще текли слезы, и она была невероятно холодной. Я аккуратно опустил ее на кровать, укрыл одеялом, стараясь не задеть израненные руки, и отвел от лица мокрые прилипшие пряди.

— Позвольте, господин Тивор, я залечу ее раны, — раздался сбоку шелестящий голос василиска, я посмотрел в его сторону. Он был бледным, по лбу струился пот, но мужчина уверенно держался на ногах, и что-то странное светилось в его холодных змеиных глазах, плохо скрываемое удовольствие. Удовольствие? Я нехотя поднялся, уступая ему место.

— Получилось? — раздался голос эльфа.

— Я сделал все, что было в моих силах. Капитан теперь должна все вспомнить. Только…

— Что?

— Что? — спросили мы вместе.

— Мое вмешательство в ее сознание оставило свой след, как мы и предполагали, вспоминать она будет наяву.

— Как это? — нахмурился я.

— Она не сможет некоторое время отличать воспоминания от действительности, будет переживать случившееся с ней заново. Не все, конечно, какие-то моменты, господин Тивор, но за ней придется внимательно следить. Она может себе навредить.

— И ты согласился на это? — прорычал я, глядя на Калеба, снова сжимая руки в кулаки.

— Не смей меня осуждать, волк! Ты ни хрена не знаешь. Поэтому просто заткнись, иначе я сейчас же вышвырну тебя за борт! — и что-то мелькнуло в его глазах, что-то такое, что заставило меня рвано выдохнуть и отвернуться. Боль и чувство вины. О да, эти ощущения мне прекрасно знакомы с некоторых пор.